Измерять и навязывать. Социальная история искусственного интеллекта. Маттео ПасквинеллиЧитать онлайн книгу.
утверждается, что принцип действия ИИ представляет собой не только автоматизацию труда, но и навязывание социальной иерархии ручного и умственного труда посредством автоматизации. С XIX по XX век «хозяйский глаз» промышленного капитализма охватил все общество и установил новые формы контроля, основанные на статистических измерениях «интеллекта», с целью дискриминировать рабочих по уровню навыков. Результаты теста IQ применялись именно так: американский психолог Льюис Терман в 1919 году заявлял, что «IQ 75 или ниже обычно относится к неквалифицированным рабочим, от 75 до 85 – диапазон для полуквалифицированного труда, а показатели 80 или 85 вполне достаточны для успеха в некоторых видах квалифицированного труда»[64]. ИИ продолжает кодировать социальные иерархии и дискриминировать рабочую силу, косвенно навязывая метрики разумности. Классовые, гендерные и расовые предубеждения, которые системы ИИ, как известно, только усиливают, следует рассматривать не как технический недостаток, а как неотъемлемую дискриминационную черту автоматизации при капитализме. Предвзятость ИИ не ограничивается социальным угнетением: она также выражается в неявном навязывании иерархии труда и знаний, что усиливает поляризацию квалифицированных и неквалифицированных работников на рынке труда. Замену традиционных рабочих мест системами ИИ следует рассматривать вместе с умножением прекарных, низкооплачиваемых и маргинализированных рабочих мест в глобальной экономике[65]. ИИ и «призрачная работа» – две стороны одного и того же механизма автоматизации труда и социальной психометрии.
Наконец, выдвинутая в книге трудовая теория автоматизации представляет собой не только аналитический принцип, нужный для демонтажа «верховного алгоритма» монополий ИИ, но и принцип синтетический. Он говорит о практике социальной автономии, которая создаст новые формы знания и новые культуры изобретательства.
1. Материальные орудия алгоритмического мышления
Силу наших «ментальных» орудий усиливает сила наших «металлических» орудий[66].
Использование материального орудия всегда дает больше знаний, чем вложено в его изобретение[67].
Правила стали механическими до того, как им могли следовать машины[68].
Воссоздание расчлененного бога
В космогоническом мифе индуистских Вед говорится, что верховное божество Праджапати распадается на части в акте сотворения вселенной. После творения происходит нечто контринтуитивное с точки зрения западных нарративов о господстве и принципов непротиворечивости: тело творца оказывается разобранным и расчлененным. В Индии этот древний миф разыгрывают в ритуале Агничаяна. Ритуал предполагает
Terman L. The Intelligence of School Children: How Children Differ in Ability, the Use of Mental Tests in School Grading, and the Proper Education of Exceptional Children. Boston: Houghton Mifflin, 1919. P. 274. Цит. по: Gould S. J. The Mismeasure of Man. New York: Norton & Company, 1981. P. 212.
О деградации рынка труда за счет умножения бессмысленных профессий см.: Грэбер Д. Бредовая работа. Трактат о распространении бессмысленного труда. М.: Ад Маргинем, 2020. См. также: Бенанав А. Автоматизация и будущее работы. М.: Изд-во Института Гайдара, 2022.
Wing J. M. Computational Thinking and Thinking about Computing // Philosophical Transactions of the Royal Society A: Mathematical, Physical, and Engineering Sciences 366, no. 1881 (2008): 3718.
Damerow P. and Lefèvre W. Tools of Science // Abstraction and Representation: Essays on the Cultural Evolution of Thinking. Berlin: Springer, 2013. P. 401.
Daston L. Algorithms before Computers: Patterns, Recipes, and Rules // Katz Distinguished Lecture in the Humanities, Simpson Center for the Humanities, University of Washington, 19 April 2017. См. также: Daston L. Rules: A Short History of What We Live By. Princeton, NJ: Princeton University Press, 2022.