Чудо для Алисы. Елена ЛевашоваЧитать онлайн книгу.
водительскую дверь и запускаю двигатель. Он мягко урчит под сиденьем на низких оборотах. Достаю щетку из багажника и слегка прохожусь по крыше, смахивая пушистый, словно вата, снег. Кадрит он ее там, что ли?
Алиса стесняется. Отвечает Боголюбову вежливо, но односложно, продолжая смотреть на него с недоверием. На город мягко опускается ночь, и голос Мира эхом отражается от стен высоток. Прохожих на улице почти нет, те, кто появляются, идут ,пошатываясь – возвращаются домой из ближайших пивнушек.
Сажусь за руль и сдаю задом, съезжая с газона. Металлический заборчик царапает защиту картера. Займусь машиной завтра – я слишком возбуждён, чтобы думать об этом сейчас. На часах 22.20, и единственное, что я хочу – развести своих спутников по домам и поехать к Алле.
Мир открывает перед Алисой переднюю пассажирскую дверь. Под мышками у него Хью и Джесси. Девчонка садится, восхищённо оглядывая салон старины Бэна: сиденья, обтянутые тёмно-красной рифлёной кожей, хром и гладкое блестящее дерево передней панели. Я точно знаю, что Алиса чувствует себя в моем авто неловко. Она прижимает малыша Вилли к груди и нервно теребит перекинутый через плечо ремешок сумки.
Я молюсь про себя, чтобы Боголюбов не высказал очередную глупость или бестактность, но, к моему удивлению, он проявляет галантность.
– Алиса, хотите сок? – Мирослав выуживает из недр рюкзака маленькую стеклянную бутылочку и протягивает растерянной девчонке.
Льдинки в ее глазах тают, Алиса улыбается и принимает угощение из рук Мира.
– М-м-м, как вкусно! – произносит она, делая жадный глоток. – Никогда не пробовала такого сока. Это детское питание? – пытается разглядеть изображения фруктов на упаковке.
– Че-е-е-е-рт! Что же я наделал… – неожиданно шипит Мир.
Я оглядываюсь, встречаясь с его испуганным, подавленным взглядом. Мир мотает головой из стороны в сторону и повторяет: «Нет… нет, черт…».
Алиса глубоко вздыхает и закрывает глаза. Ее голова глухо ударяется о пассажирское стекло, пустая баночка из-под сока выскальзывает из безвольных рук.
– Прости, Рябина! Я олух, я не хотел… – молит Боголюбов и косится на девушку.
Я тупо гляжу на неподвижную девчонку. Вилли сползает вниз, к ее ногам и громко скулит.
Меня охватывает ужас. Он прокатывается по спине ледяными мурашками, вытягивает из легких остатки воздуха. Я бормочу что-то нечленораздельное, показывая пальцем на Алису. Страх сковывает горло, словно оковами, я с трудом нахожу в себе силы прохрипеть:
– Она умерла?
– Она спит… Я сейчас все объясню, Богдан! – Боголюбов примирительно поднимает руки. По взгляду Мира понимаю, что моя парализованная неизвестностью физиономия пугает его гораздо больше, чем спящая девчонка.
– Что ты сделал с ней, идиот?! – кричу я, пытаясь ухватить его за грудки. Мир не сопротивляется.
– Сок предназначался пациентке, умершей во время операции. – Громко отвечает он, пытаясь заглушить собачий лай. – Я не думал, что ее мать успела растворить таблетки в напитке. Увидел только сейчас…