Влюблённая. Гордая. Одинокая. Елена ЛевашоваЧитать онлайн книгу.
из груди. Ты не рассчитала силу пощечины и ударила меня сильнее, чем хотела, и теперь боишься – твои мышцы напряжены и скованы капелькой адреналина. А ещё ты злишься на себя, малыш… Тело предаёт тебя некстати выплеснувшимися эстрогенами. Соски твердеют, губы припухают, ты увлажняешься… Нет, уже течёшь!
Чувствую себя безумцем… Мне не хочется угадывать состояние Любы, рассматривать ее, как букашку под микроскопом, но, что поделать – я повернут на медицине.
Я отпускаю захват и делаю шаг назад, запираю дверь изнутри поворотом ключа. Снимаю пиджак и бросаю его на пол. Расстёгиваю верхние пуговицы рубашки, закатываю манжеты до локтей… Придётся признать: во мне тоже до черта тестостерона…
Люба бледнеет и сникает: боится, что я ударю ее в ответ. Делает шаг назад, к большому лакированному столу темного дерева. Чертовски соблазнительная маленькая воительница… А мне уже плевать на то, что происходит с нами… со мной. Я ее хочу. Прямо сейчас.
Люба испуганно качает головой. Ее губы раскрываются в немом протесте и я замечаю, какие они яркие и пухлые от прилившей к ним крови, соблазнительно манящие. Словно озабоченный извращенец я рывком притягиваю девчонку к себе и впиваюсь в ее рот. Люба мычит и лупит меня по груди, пробуждая почти звериный голод.
Поцелуй походит на схватку. Чувствую вкус крови во рту, но мне хочется подчинить ее, приручить, успокоить… Ты хочешь меня, девочка… Признайся и уступи. Руки Любы слабеют и тянутся к моей шее, прячутся в волосах на затылке. Она робко касается кончиком языка моей нижней губы, а потом, осмелев, втягивает ее. Мы жадно целуемся, кусаем губы в кровь, сплетаем языки. Сердце отчаянно рвётся из груди, а тело пылает, оживая под ее прикосновениями. Я целую ее… Поддаюсь временному помешательству, отбросив мысли о том, что будет завтра.
Люба гладит мои плечи, грудь, опускает горячие руки ниже, к паху…
Ее ладони проворно справляются с брючным ремнём и ширинкой. Она трогает меня через ткань боксеров, а потом забирается внутрь, обхватывает ладонью вздыбленный ствол, повторяет пальчиками рисунок вздувшихся вен.
– Люба…
Меня затапливает чувство странного голода, путающего мысли, дурманящего. Я словно возвращаюсь в дежавю. Ноздрей касается аромат ее волос – летнего луга и сочной листвы, и тонкий запах цитрусового парфюма в ямке на шее.
Я усаживаю девушку на край стола, небрежным движением сбросив стаканчики с ручками и прочими мелочами на пол. Задираю юбку на талию… Че-е-ерт! Стройные бёдра девчонки обнимают тонкие чёрные чулки. Резким движением я снимаю с Любы трусики и притягиваю ее к себе. Она прогибается в пояснице, как пантера, ее учащенное дыхание прерывается в ожидании последнего, разделяющего нас шага.
– Мир… – шепчет она, лаская меня взглядом. И эта нежность, струящаяся из глаз, убивает наповал, забираясь в душу.
И я делаю его – последний до освобождения шаг – врываюсь в неё. Крепко сжимаю девичьи бёдра, толкаюсь всего раз, и Любу накрывает волна знакомого мне томительно-сладкого наслаждения.
– Да-а-а, Мир. Да…
Боже,