Лиат. Сожженная льдом. Вероника ОрловаЧитать онлайн книгу.
снова и снова толкается, заставляя надсадно кричать, подаваясь ему навстречу от боли. Выть от наслаждения, которое новым витком, на новый забег. Вдалбливает в мраморную столешницу…у меня болит грудь и отбиты все рёбра, я сдираю до мяса ногти, впиваясь ими в стол. Я кричу все тише и хрипло, ощущая только его толчки, слыша только его рычание и сбившееся дыхание, рваное и частое. Со слезами на глазах всхлипывать, когда развернул и уложил на спину. Когда бесцеремонно закинул мои ноги на свои плечи, чтобы ещё глубже…чтобы прочувствовала каждую вену. Чтобы схватилась за его бёдра, отталкивая от себя и тут же подаваясь навстречу. Все исчезло. Теперь только его взгляд, безумный и черный, бездна которого затягивает все глубже и глубже. Только его сильное тело и член, только его руки, сжимающие моё горло, не позволяющие дышать. Вынуждающие судорожно хватать воздух открытым ртом…чтобы уже потом жадно вдыхать из его поцелуя. Удовольствие, от которого хочется умереть… От которого хочется закричать. И я снова и снова впиваюсь ногтями в его спину, в плечи, рисуя и причиняя боль. Чувствуя, как его безумие мечется между нами, между нашими телами, играя всеми оттенками чувств. Пока не взрывается во мне ярким фейерверком удовольствия, раздирающим на отдельные ошмётки наслаждения. Взрывается от хриплого признания, и мне хочется кричать в ответ, чтобы да, трахал. Так, как умеет только он. Так, как позволено ему одному.
***
Сжимает меня так сильно, что я чувствую, как зверь больше не под контролем, и я его отпускаю под вопли ее оргазма, под вой и стоны, под удары тела о тело. Нет ничего слаще этого безумия. Он утробно рычит и полосует ее грудь когтями, он вгрызается в ее соски, пьет ее кровь, зализывает двойным языком раны, он больше не человек, он причиняет боль и жрет ее. Теперь его очередь. Его порция кайфа, которая другой принесла бы смерть, но только не ей. Она все равно его контролирует. Он зависит от ритма ее сердцебиения и от ее дыхания настолько, что, как только больше не почувствует их, сдохнет сам. Перегрызет себе вены и выдерет сердце. Но он может брать ее боль и орать от кайфа, рычать, терзать ее клыками, лизать потную кожу, проникать в рот, трахать ее до исступления, пока не бьется в агонии бешеного удовольствия, пока вены не начинают змеиться под кожей, а член пульсирует внутри ее тела, извергаясь и клеймя. Монстр кричит от наслаждения, закатив глаза и вцепившись в ее бедра когтями. Чтобы потом медленно возвращаться обратно и позволить мне сквозь пелену удовольствия смотреть на ее истерзанное тело, зализывать раны, медленно выпуская ее из захвата лап, вглядываясь в глаза, полные слез, боли… и того же общего яда под названием одержимость друг другом.
– Моя кареглазая девочка…ядовитая девочка… я слишком изголодался, чтобы жалеть.
Поднял на руки и отнес в воду, погружаясь в прохладу искусственного моря все глубже и глубже, позволяя волнам смывать с наших тел пот и кровь, жадно целуя ее искусанные губы.
– Так сильно, что хочется причинить боль, чтоб чувствовала, насколько ты болишь внутри меня. Слышишь,