Камень (сборник). Осип МандельштамЧитать онлайн книгу.

      Я ненавижу свет

      Однообразных звезд.

      Здравствуй, мой давний бред, —

      Башни стрельчатой рост!

      Кружевом, камень, будь

      И паутиной стань:

      Неба пустую грудь

      Тонкой иглою рань.

      Будет и мой черед —

      Чую размах крыла.

      Так – но куда уйдет

      Мысли живой стрела?

      Или, свой путь и срок,

      Я, исчерпав, вернусь:

      Там – я любить не мог,

      Здесь – я любить боюсь…

      Образ твой, мучительный и зыбкий,

      Я не мог в тумане осязать.

      «Господи!» – сказал я по ошибке,

      Сам того не думая сказать.

      Божье имя, как большая птица,

      Вылетело из моей груди.

      Впереди густой туман клубится,

      И пустая клетка позади…

      Нет, не луна, а светлый циферблат

      Сияет мне, и чем я виноват,

      Что слабых звезд я осязаю млечность?

      И Батюшкова мне противна спесь:

      «Который час?», его спросили здесь —

      А он ответил любопытным: «вечность».

      Я чувствую непобедимый страх

      В присутствии таинственных высот.

      Я ласточкой доволен в небесах,

      И колокольни я люблю полет!

      И, кажется, старинный пешеход,

      Над пропастью, на гнущихся мостках,

      Я слушаю, как снежный ком растет,

      И вечность бьет на каменных часах.

      Когда бы так! Но я не путник тот,

      Мелькающий на выцветших листах,

      И подлинно во мне печаль поет;

      Действительно, лавина есть в горах!

      И вся моя душа – в колоколах, —

      Но музыка от бездны не спасет!

      Я не поклонник радости предвзятой,

      Подчас природа – серое пятно, —

      Мне, в опьяненьи легком, суждено

      Изведать краски жизни небогатой.

      Играет ветер тучею косматой,

      Ложится якорь на морское дно,

      И бездыханная, как полотно,

      Душа висит над бездною проклятой.

      Но я люблю на дюнах казино,

      Широкий вид в туманное окно

      И тонкий луч на скатерти измятой;

      И, окружен водой зеленоватой,

      Когда, как роза, в хрустале вино, —

      Люблю следить за чайкою крылатой!