Облако любви. Стихотворения. Наталья ПатрацкаяЧитать онлайн книгу.

      Разрезав карту на две части,

      бойцы стояли под Москвой,

      Восточной не было в ней масти,

      лишь канонады слышен вой.

      «И не сдавать фашистам Истру!»

      Приказ был Жукова: «Стоять!»

      План Рокоссовского неистов,

      но Клин пока не удержать.

      Еще осталась им на сдачу

      всего лишь несколько шагов,

      «Рубеж армейский» шел сквозь дачи,

      и Истра вмерзла от врагов.

      «Тайфун» панфиловцев тревожил,

      загнал их насмерть, жизнь-табу.

      Штаб Рокоссовского в миг ожил,

      приказ: Все танки на судьбу!

      И Катуков пришел на помощь,

      он танки в Крюково прислал,

      два дня боев, и вражья немощь,

      на минном поле был аврал.

      Бои шли в Каменке глухие

      сквозь минометные огни,

      и пулеметы здесь лихие,

      стрелки сражались не одни.

      У Малино остались танки,

      все искорежены судьбой.

      Боев неделя, прах, останки,

      был выигран самый важный бой!

      Иду к успеху я спиной:

      Пишу, люблю, страдаю,

      Так было летом и весной,

      И в осень пропадаю.

      Мне серебро летит зимой,

      Так сорок с лишнем года,

      Седьмой десяток за спиной,

      А все мечты – погода.

      Едва все снега отошли незаметно,

      трава зеленела вдали,

      и солнце слепило глаза несусветно,

      шахтер про себя говорил.

      Красавец шахтер ехал рядом в вагоне,

      модерный попался вагон,

      и шторки серели из саржи в погоне,

      чтоб спрятать шинель и погон.

      Любил Воркуту, жену, шахту, поездки —

      мужчина напротив сидел.

      Жена у него была явно прелестна.

      Уехал. На все есть предел.

      Не кашлял, не злился, улыбка сияла,

      довольный шахтер был вполне.

      Жене все звонил, чтобы не забывала.

      Он ехал к холодной волне.

      Откуда он ехал? Что в тундре оставил?

      Он третьи был сутки в пути.

      Закрыл за собой воркутинские ставни,

      где уголь всегда мог найти.

      Он четверть от века углем умывался,

      по штольне туда и сюда,

      однако красивым и бодрым остался,

      он сам был как будто слюда.

      Блестят тела от масла или пота,

      Юлят фигуры юрко на паркете,

      От ласточки мужчины взяли что-то,

      А женщины застыли в пируэте.

      Как