Развод не дам. Точка. Галина МилоградскаяЧитать онлайн книгу.
Глушу стон в плече, обвиваю ногами. Его длина внутри всегда так правильно ощущается, как под него заточена. И трахает так, что душа отлетает с первых движений. Быстро, грубо, две минуты – и оба дрожим. У Котёнка даже мультик не закончился.
– Скоро жена уедет на несколько дней, возьму пару выходных только для вас, – говорит он, застёгивая ширинку.
В Сочи меня бы это не волновало, мы и так нечасто виделись. В Москве это почему-то звучит иначе…
Глава 5
Агата
Многие так живут, и я смогу. Сейчас Марат со мной, всё по-прежнему, только вместо сердца камень. Не знаю, как до сих пор двигаюсь, хожу и говорю. Одного не могу: заставить себя спать с ним. Даже лежать рядом мерзко. Ночь за ночью мягко отказываю под разными предлогами или прихожу спать позже. А он как и не замечает. Когда новый рейс в Сочи?..
– В понедельник вызывают в управление, – говорит он, поправляя воротник голубой майки поло. Светлые волосы лежат небрежной волной, мягко щурятся глаза, в уголках собрались морщинки. Я каждую знаю: профессиональные, от солнца, что светит пилотам.
– Думаешь, переведут? – Улыбнись же! Улыбнись, найди в себе радость за его повышение! Не могу. Комок поперёк горла стал привычным. Предатель. Как ты вообще можешь так спокойно себя вести?! У тебя совсем нет совести?!
– Уверен. – Он поворачивается, кладёт руки на плечи и слабо сжимает. – Другая жизнь, мась! Повышение! Будете со мной летать в Токио, Пекин, Сеул…
– Или Монголия, Узбекистан, Казахстан. А что? Тоже международные рейсы. – Насмешка вырывается сама, непривычно для меня. Марат удивлённо распахивает глаза, светлые пушистые ресницы приковывают взгляд. Секунда, и он тихо раскатится смеётся.
– Очень смешно, мась!
Вот бы с отцом поговорить, чтобы специально его туда поставили! Пусть летает по странам ближнего зарубежья, да хоть рейсом Москва-Минск. Пожизненно. Злость – эмоция неожиданная, но, как ни странно, приятная. Она будто изнутри подпитывает, сил придаёт. Смотрю на широкую спину Марата и представляю, как вонзаю в неё нож по самую рукоятку. И ещё раз. И ещё. Жар обжигает, но следом приходит леденящий ужас. Я, что, в чудовище превращаюсь? А если на самом деле выйду из себя и очнусь перед трупом?
– Масяня, ты идёшь? – Он зовёт из прихожей. Няня ушла купать Каринку. Я переступаю с ноги на ногу: узкие бежевые слаксы, однотонный розовый свитшот, волосы собраны в хвост, лёгкий макияж – хорошо же выгляжу. Или недостаточно хорошо для него? Я ведь никогда не ревновала, мы даже со смехом иногда других девушек обсуждаем, выделяя достоинства.
В его широкой ладони мои пальцы всегда тонут. Марат привычно берёт за руку, когда выходим из квартиры. На короткое мгновение окутывает знакомое чувство тепла и защищённости. Может, представить, что ничего не знаю? Пусть где-то там живёт другая женщина, растёт другой ребёнок, но тут Марат только мой.
– Ты чего-то задумчивая в последнее время, – говорит он, когда садимся в такси. Обнимает одной рукой, трётся носом о висок. – Что-то случилось? – шепчет ласково. Почему от его голоса моментально