Ванька 2. Сергей КуковякинЧитать онлайн книгу.
халявщиком не был, за халявой – голенищем сапога ножа не носил. Его инструмент – тростка. Тут уж он – мастер.
Подносчик из младших вяток ему не нужен. Нет никаких законов против тросток. Вон, тростка Федора в избе на самом видном месте у дверей стоит. Причём, не просто так. Незваного гостя на входе чтобы встретить. Пойдёт Федор на улицу и с собой её возьмёт. Никола тоже сюда не без тростки пришёл, но на крыльце её оставил. Гостю не принято с тросткой в чужую избу заходить. Правда, исключение для древних стариков делается – им тростка уже не для боя нужна…
У Евдокии, между прочим, тоже тростка имеется, вернее – ручник. Коротенький, около полуметра. Из сломанной Федора тростки сделанный. Попробуй к Душе с таким в руках подступись… Долго в земской больнице на коечке стонать будешь.
– Так, что с Агапитом делать будем? – повторил свой вопрос кум Федора.
– Что, что – не знаю… Который раз он уже сбегает?
– Третий… – поприкидывал в уме и сосчитал на пальцах кум Никола.
– Третий… – протянул Федор.
Мыслей про Агапита в голове Федора я, понятное дело, видеть не мог. Да, и увидев бы – не всё понял. Какие-то вятки-беседы, костыги, подшалимки, подносчики… Что там они подносят расписным? Позднее узнал – холодное и огнестрельное оружие. Чтобы оно в нужный момент в руках взрослого бойца оказалось. Мальчика-подносчика также обучали при необходимости это оружие и незаметно сбросить или спрятать, утопить, так, чтобы на нём отпечатков пальцев не осталось. Во время боя подносчики за взрослым строем шли и за мужиками подранков добирали. Многие костыги и подшалимки так свои карьеры начинали…
Ещё и не все знакомые слова здесь то же, что и дома значили. Не раз уже я в просак попадал, так что теперь чаще старался помалкивать.
(Здесь и далее, при рассказе о бойцовских артелях частично использован этнографический материал из кандидатской диссертации уважаемого Григория Базлова)
Глава 9 Егор-гармонист
В сенях загремело, как будто кто-то ведро пустое свалил. Так у Мадам на второй день здесь со мной было, и вот опять сейчас. У Федора.
Дверь распахнулась. На пороге молодой парень появился.
– Атаман, Егора-гармониста зарезали!
Кум Никола с лавки вскочил.
Евдокия ойкнула и руками всплеснула.
У Федора лицо позеленело, а затем побелело. Это – самое страшное. Те, кто в гневе краснеют – яры, но отходчивы. Зеленого и белого увидел – жди беды, он точно порвёт тебя на тряпки… Загрызёт…
– Где? – чуть слышно прошептал Фёдор сквозь сжатые зубы.
Вошедший назвал место.
– Не наш округ… – это уже кум Никола.
– Что его туда попёрло? – Евдокия опустилась на лавку. Как говорят – ноги её не держали.
– По бабам опять бегал… Своих не хватает… Добегался, – кум Никола выматерился.
– Мужиков собирай, – последовал приказ от Федора молодому парню.
Во дела! Федор-то тут какой-то атаман!
Да… В местную жизнь я ещё совсем не въехал…
Так