Человек из Назарета. Энтони БёрджессЧитать онлайн книгу.
поговорить c другими гостями, не столь уважаемыми, как вы.
И он отправился к группе бедно одетых гостей, которые весело смеялись, с удовольствием лакомясь едой и вином.
Глава же Братства сказал Утреннему Свету:
– Нельзя забывать, кто он есть. Простой плотник. Весьма низкое занятие.
И эта парочка покинула свадьбу, о чем никто не пожалел.
Не уверен, что ты поверишь всему, о чем я уже рассказал. Тем более маловероятным тебе покажется то, о чем я только собираюсь рассказать. Но, поверишь ты мне или нет (и веришь ли ты вообще в чудеса), я должен заявить, что Иосиф и Мария жили счастливо, и жили в ожидании великого чуда. Однажды вечером, за ужином, Иосиф сказал:
– Утром я виделся с ребе Хомером. Он опять об этом говорил.
– О чем? Об Иоанне? Елизавете? Захарии?
– Да, как всегда. Утверждал, что Иоанн никак не может быть Мессией. И цитировал Писание. Странно. Я всегда считал, что Писание это… просто Писание. Никогда не думал, что в этой книге написано про то, что случилось. Или что случится. Пророчество, одним словом…
– И что еще он сказал? – спросила Мария, постукивая черенком ножа по столу. Иосиф, неловко орудуя ножом, положил на тарелки тушеного мяса.
– Я всегда держу язык за зубами, когда речь идет об этом пророчестве – ну, про деву и ее ребенка. Но ребе сегодня утром настаивал, что мать этого ребенка будет девственницей.
– Вот как?
– И, ты знаешь, от его слов меня бросило в дрожь. А потом там кое-кто стал кричать, что это – чепуха. Это был, как всегда, Иоафам. И еще кое-кто. Это невозможно, кричали они. Бог всегда являет свою волю через привычные вещи. Если может, конечно. Нечто создает, а потом оставляет как есть и больше не вмешивается. А здесь, с Захарией и Елизаветой, все пошло не так. Он нарушил привычный порядок. Разве может понести и родить женщина, давно вышедшая из детородного возраста? Значит, это всем нам предупреждение. Знамение то есть. А потом Господу приходит в голову еще более странная идея – а пусть-ка родит девственница! Одной слишком поздно рожать, другой – слишком рано. Не просто молодая девушка, сказал ребе Хомер, а молодая девушка, которая ни разу… Я, вообще-то, держал язык за зубами, и меня даже бросило в дрожь, но этот Иоафам, он, как всегда, был остер на язык, и он с ходу сочинил фразу, как две капли воды похожую на стих из Писания – про дерево, дрожащее под топором. Понятно, это он пошутил.
– Продолжай, – проговорила Мария.
Она была вдвойне голодна, ибо кормить ей приходилось сразу двоих. Она отрезала себе еще хлеба и обмакнула его в соус.
– А потом Хомер открыл книгу и своим заскорузлым, в чешуе, пальцем рыбного торговца, постукал по тому месту, в котором сказано, где будет рожден Мессия. И ребе сказал, что тот будет рожден в Вифлееме. Он ведь из дома Давидова, а Вифлеем – это город Давида. Тут у меня сердце и упало. Ведь там, в книге было написано: «…и ты, Вифлеем, ничем не меньше прочих городов Иудиных, ибо из тебя произойдет Вождь…» Я видел! Но Вифлеем – это ведь не город. Это – какой-то грязный поселок под Иерусалимом. И что, Мессия должен родиться именно