Двадцать тысяч лье под водой. Жюль ВернЧитать онлайн книгу.
подо мной начинает потихоньку оседать, опускаясь в воду.
– Эй вы, тысяча чертей! – закричал Нед Ленд, стуча ногами по гулкому металлу. – Отпирайте, горе-мореплаватели! Откройте!
Из-за оглушительного шума гребного винта вряд ли таинственные подводные путешественники слышали голос Неда. Однако погружение в глубину внезапно почему-то прекратилось. Вдруг послышался лязг отодвигаемых железных засовов. На платформе поднялась стальная пластинка, оказавшаяся крышкой люка. Оттуда показался человек, что-то крикнул и тотчас же исчез.
Несколько минут спустя из люка появились восемь дюжих молодцов, схватили нас и повели внутрь своего подводного судна.
Глава восьмая. Mobilis in mobile
Нас похитили с быстротой молнии. Ни я, ни мои товарищи не успели опомниться. Я не знаю, что почувствовали Нед Ленд и Консейль, очутившись в плавучей тюрьме, а у меня пробежал мороз по коже.
С кем мы имели дело? Вероятно, с какими-нибудь пиратами, которые разбойничали на море по изобретенному ими способу.
Как только за нами захлопнулась крышка узкого люка, мы очутились в полной темноте. Я ощущал босыми ногами, что стою на ступеньках железной лестницы. Неда Ленда и Консейля вели следом за мной. Когда мы спустились с лестницы, перед нами распахнулась дверь, нас легонько втолкнули туда, и она тотчас же затворилась с каким-то звоном.
Мы были одни.
Где мы были? Я не мог себе этого даже представить. Кругом было не то что темно, а черно – так черно, что спустя несколько минут глаза мои не могли еще уловить ни малейшего отблеска света.
Нед Ленд был взбешен и, не стесняясь, выражал свое негодование.
– Тысяча чертей! – кричал он. – Вот так дикари! Признаюсь, гостеприимный народ! Что они, людоеды, что ли? Надо полагать, что людоеды! Ну если меня захотят проглотить, так я постараюсь им поперек горла стать!
– Полноте, дружище Нед, успокойтесь, – говорил безмятежный Консейль. – Не сердитесь прежде времени. Мы еще пока не на противне!
– Не на противне, так в печи! И темнота какая! Слава богу, что я свой нож уберег, как ни темно, а я все-таки могу его пустить в дело. Пусть только хоть один бандит сунется, я…
– Вы не волнуйтесь, Нед, – сказал я гарпунеру, – а то вы, пожалуй, наделаете нам бед своим криком. Зачем кричать и вопить понапрасну? От крика пользы не будет. Кто знает, может, каждое наше слово подслушивают. Лучше давайте выясним, куда нас засадили.
Я двинулся на ощупь вдоль стены в одну сторону, а Консейль в другую. Сделав пять шагов, я наткнулся на железную стену, повернулся и стукнулся о деревянный стол, а около стола нащупал несколько скамеек. Пол этой тюрьмы был устлан толстой циновкой из новозеландского льна, так что шума шагов не было слышно. На голых стенах не было и признака дверей или окон.
– А ты, Консейль, нащупал что-нибудь? – спросил я, когда он с одной, а я с другой стороны сошлись посередине камеры.
– Нет, ничего не нашел, – отвечал Консейль.
Помещение имело примерно двадцать футов в длину и десять в ширину.