Переменная звезда. Ольга СухановаЧитать онлайн книгу.
Ноты, стихи, рисунки. Соцсеть, чистой воды соцсеть. Даже рецепты. И в конце – заметки и рисунки самой обладательницы альбома. Довольно злоязычная была девица, должен сказать. Наверное, страшненькая.
Григорий Николаевич потянулся за кофе.
– Почерк я разбираю любой, даже самый затейливый. С дореформенной орфографией тоже знаком, так что прочитать стишки и заметки смог. Хотя и с трудом. Так вот, из заметок девицы. Дословно, конечно, сейчас не процитирую, но очень близко к тексту могу: не раз тогда перечитывал, – ювелир замолчал, отхлебнул кофе, медленно поставил чашечку на стол, а потом сделал жест, который, наверное, должен был обозначать начало цитаты. – В Нерчинске застряли на целую неделю, – продолжил он, явно пересказывая заметки неизвестной и подражая ее стилю. – Редкостная глушь, можно было бы сойти с ума от скуки, но я очень развлеклась, посмотрев тут на венчание. Дивная была пара: трясущийся старый хрыч, готовый рассыпаться от порыва ветра, и юная особа на сносях, которая, казалось, сейчас разрешится от бремени прямо перед алтарем. Невеста, должна признать, была очень хороша собой и держалась как ни в чем не бывало: взгляд бесстыжий, улыбка сияющая. Еще и подвенечное платье нацепила, и побрякушки блестящие надела – работы того безумного гения, про которого я тут уже не раз слышала.
Ювелир замолчал.
– Значит, дневник мастера был настоящим? – спросила Тоня.
– Скорее всего. Похоже, что кто-то нашел дневник и перепечатал уже в современной орфографии, чтобы удобнее было читать. А потом рукопись то ли затерялась в архиве, то ли ее нарочно там спрятали.
Алексей недоверчиво взглянул на дядю, словно не узнавая его.
– Неужели ты не попробовал это распутать?
– Пробовал, конечно. Впрочем, дальше в заметках в конце альбома почти ничего интересного не было. Барышня только ехидно упоминала, что новобрачная стала матерью через день после венчания: до неприличия легко родила дочь, которую назвали Антонидой.
Тоня изумленно заморгала.
– То есть это моя прапра… – она принялась загибать пальцы, считая, и наконец выговорила: – Прапрапрапрапрабабушка, вот!
– Скорее всего, – кивнул Григорий Николаевич. – Когда я наткнулся на этот альбом, уже был и интернет, и мобильные телефоны, и все что угодно. Я сразу же написал в тот архив, где в девяностых нашел рукопись ювелира.
– И что? – спросил Алексей. – Тебе не ответили?
– Ответили. Все документы у них учтены и переписаны, ничего подобного нет и никогда не было. И даже две старейшие сотрудницы, которые работают больше полувека и знают каждый листочек, не помнят ничего подобного.
– А альбом барышни?
– Там не упоминалось никаких имен и фамилий. Да и сам альбом теперь не найти.
– Ты же говорил, он в частном собрании.
– Был. Но хозяин коллекции как-то внезапно и очень странно умер, а его наследники перегрызлись друг с другом в судах и распродали собрание в разные руки.
– Понятно. То есть никаких следов не найти?
– Думаю,