Здравствуй, 1984-й. Дмитрий ИвановЧитать онлайн книгу.
как МГУ, ЛГУ, КГУ, НГУ и прочие). И вузов, желающих взять таких бедолаг, как я, было навалом. Около списков зачисления стояло два десятка столов, и представители различных вузов зазывали к себе непрошедших по конкурсу, обещая поступление вне конкурса, общагу, стипендию! Я долго выбирал между МИСИС (там работал некий академик Арбузов) и Куйбышевским авиационным, а выбрал родной Новочеркасский политехнический институт. Его представителей в Долгопрудном я не нашел, но, приехав в приемную комиссию этого вуза, был взят в плен третьим размером груди сотрудницы этой самой комиссии. Меня тут же зачислили, сразу дали место в общежитии и даже выписали студенческий билет! Наверное, чтобы я не ушел к ветеринарам, а такие мысли были у меня – девок там было больше среди студентов. Год учебы, потом армия (отсрочки тогда не было), но пришедший к власти Горбачев отправил всех солдат-студентов назад доучиваться, так что я не дослужил несколько месяцев, демобилизовавшись в сентябре тысяча девятьсот восемьдесят девятого года.
Пока вспоминал, дошел до домика на два хозяина с небольшим участком земли, где я обитал с родителями в прошлой жизни в это время. В огороде копается бабка, что само по себе странно – не было бабок у нас.
– Скажите, а Буслики здесь живут? – обратился через ограду я к ней.
– Филимоновы мы, не знаю никаких Бусликов, – разогнулась старушка.
– А куда они уехали? – растерялся я.
– И не жили такие тут никогда, мы как домик поставили, так и живем тут, – ответила бабка и потеряла интерес к беседе, вернувшись к своим грядкам.
Недоумевая, иду домой. Как это меня нет? И мое угрюмое и неведомое до конца пока подсознание согласно с бабкой – нет никаких Бусликов в поселке! Может, это другой мир, в котором есть все мои друзья, но нет меня? Надо почитать газеты, есть ли различия в истории? Пинаю стеклянную бутылку из-под лимонада, но тут же, нагибаясь, зачем-то подбираю ее. «Двадцать копеек», – смилостивилась пояснить память Толика. А то я сам не знаю, почем бутылки принимают. Потом почитаю учебники, поищу отличия, и вообще, думать, что делать во взрослой жизни, пора. Еще этот скорый развал СССР.
Отогнав Снежка и зайдя в дом, раздеваюсь и разуваюсь, не спеша все осматривая. Одежды много в сенях, но вся рабочая. Дома меня встречают похмельный отец и бабка Светлана.
– Иди ужинай, – подпихивает меня в бок бабуля в сторону кухни и подальше от отца.
Захожу. Нос обнаруживает приятный запах борща, я сглатываю слюну и наливаю себе тарелку, не забыв положить сметаны из старой с обломанным краем крынки. Поскольку отец работал забойщиком, мясо в доме не переводилось. Кроме ворованного колхозного, был и калым, ведь со всей округи вели бате на забой свою личную скотину простые граждане. Нет, свинью многие могли и сами забить, а вот с бычком не так все просто. Платили ему чем? Мясом да спиртным в виде водки или самогонки. Поэтому трезвым отец бывал нечасто. Оглядываю помещение, взгляд падает на маленький пузатый холодильник – надо его проинспектировать потом. В большом, я точно