Книга слов. Неизданные стихи и странности. Борис ГребенщиковЧитать онлайн книгу.

      У поворота на Коростылёво

      Угрюмый старец сильно бьёт клюкой

      Увязшего в болоте крокодила.

      А тот, возведши очи к небесам,

      Окрестность оглашает хриплым рёвом.

      Усталые седые агрономы

      От жён сварливых прячутся в кусты

      И там сидят, порою по два года,

      Из удобрений гонят самогон,

      И, пьяные, играют в «накось-выкусь».

      Порой в колхоз привозят трактора —

      Тогда крестьянин прячется под стог,

      А те свирепо точат шестерни

      И, лязгая стальными клапанами,

      Гоняются за девками по лугу.

      Пейзанки собирают колоски

      И прячут их стыдливо под подолы.

      Вон пастухи в амбаре пьют «Шанель»

      И обсуждают новое бьеннале…

      В тумане чьё-то светит декольте.

      Толпа пейзанок, юбки подобрав,

      Прихватывает Федю-недоумка

      И боязливо дёргает за член —

      А тот стоит и в ус себе не дует,

      Лишь слюни каплют из большого рта.

      Захорошело тучное жнивьё,

      Рычит в конюшне боров кровожадный

      И роет землю кованым копытом.

      Пейзанки с визгом мочатся в кустах…

      Счастливая весенняя пора!

      Эльжбета Моховая, белошвейка,

      Искусная в раскидывании карт,

      Живёт себе на улице Бассейной,

      На этаже меж третьим и четвёртым,

      В загадочной квартире номер шесть.

      Заходят в двери разные собаки,

      Ласкаются и трогают колени;

      Эльжбета Моховая неприступна,

      Но кормит их молочной колбасой.

      Съев колбасу, собаки пляшут пляски,

      Выкидывают разные коленца;

      Одна из них вертится, как щелкунчик

      Из оперы Чайковского «Щелкунчик»,

      Другая замерла по стойке смирно,

      Как юный часовой пред генералом,

      И так стоит недвижно на ушах.

      Эльжбета же идёт готовить чай.

      Перенесёмся мысленно на кухню,

      Которая была колонным залом,

      А ранее вмещала монастырь.

      Под сводами – в предвечной темноте,

      Так высоко, что глаз почти не внемлет,

      Знамёна, гербы, древки и щиты,

      Следы побед, пожаров и сражений;

      Окаменевшей гарпии крыла…

      Эльжбета входит и – поражена

      Готическою сумрачной красою —

      Набрасывает кухонный ландшафт

      В блокноте, что у ней всегда в руке:

      Но, вдруг забыв искусство навсегда,

      Вся опрометью к чайнику несётся.

      А чайник, своенравный люцифер,

      Малиновою злобою налился,

      Шипит, стрекочет, давится, хрипит

      И плещет огнедышащею лавой;

      Едва