Ровно в шесть двадцать. Дэвид БолдаччиЧитать онлайн книгу.
меня и сделали шикарную карьеру.
– Ты, должно быть, ими гордишься.
– Я рад, что у них все хорошо.
Он с жадностью допил пиво и махнул официантке, чтобы та принесла еще банку.
– Итак, вернемся к Саре. Когда ты видела ее в последний раз?
– Примерно неделю назад. Она приходила ко мне в кабинет.
Дивайн озадаченно моргнул.
– Зачем? Ты же говорила, что вы работали над разными проектами.
– Да. На одном ипподроме, в соседних стойлах.
Стамос отпила «Маргариту», облизнув соленый краешек стакана, выжала дольку лайма на чипсы и принялась за гуакамоле. Дивайн смотрел, как она ест, потом на мгновение повернулся к воде, прежде чем снова взглянуть на девушку.
– Тогда зачем она приходила?
– Ты что, решил поиграть в детектива?
– Обычное человеческое любопытство. Так зачем?
– Спрашивала об одной пьесе.
Дивайн встрепенулся:
– Что за пьеса?
Стамос покрутила в руках бокал, смотря на воду, будто там были ответы на все вопросы.
– «В ожидании Годо». Видел такую? Я про нее даже не слышала.
Дивайн кивнул:
– Видел. Здесь, в Нью-Йорке, еще до армии.
– Правда? Я думала, ты в юности шлялся по барам и зависал с девчонками.
– В школе у меня был хороший учитель английского, Гарольд Симпсон. Я сказал ему, что собираюсь поступать в Вест-Пойнт. Он посоветовал сходить на спектакль. В то время пьесу ставили на Бродвее.
– Почему он так сказал? Не хотел, чтобы ты шел в армию? – спросила Стамос.
– Не совсем. Он служил во Вьетнаме. Его призвали. Вернулся он категорически настроенным против войны. Страна обошлась с ним и с другими ветеранами, как с последним отребьем. Так нельзя: ты сражаешься изо всех сил, исполняешь свой долг, а возвращаешься в полную нищету.
– И все-таки: почему он предложил тебе посмотреть эту пьесу?
Дивайн отпил из новой банки.
– Я правда не могу объяснить. Надо самому ее видеть.
– Тебе понравилось?
– Не уверен, что про такие вещи можно говорить «понравилось» или «не понравилось». Их цель вовсе не в этом.
– А в чем тогда?
Дивайн отвел взгляд от статуи Свободы и повернул голову к Стамос.
– Наверное, о том, что делать с собственной жизнью. Посмотри спектакль – поймешь. Итак, ты сказала Саре, что не видела пьесу. Что она ответила?
– Она ответила, что стоит сходить. Обязательно.
– Значит, она ее смотрела… А в каком театре?
– Не помню. Где-то на Бродвее. Совсем недавно. Ты правда думаешь, что какая-то глупая пьеса могла подтолкнуть ее к самоубийству?
– Это не «какая-то глупая пьеса». Ее написал Сэмюэл Беккет, он впоследствии получил Нобелевскую премию по литературе. Сара больше ничего не говорила?
Стамос замялась:
– Кажется, она хотела что-то сказать, но передумала. Я попыталась ее разговорить, но…
– Что «но»?
– Не знаю, она казалась… напуганной. – Стамос подняла глаза. – Думаешь, одно с другим связано?
– Может