В тени молнии. Брайан МакклелланЧитать онлайн книгу.
тоже начнет вести ленивую, размеренную жизнь, будет наслаждаться покоем и гнаться только за удовольствиями.
Но это были только мечты. Отец Киззи, один из самых влиятельных людей в Оссе, публично осудил саму идею узаконивания внебрачных детей, и ей суждено было остаться всего лишь привилегированной охранницей, которой позволено носить уменьшенную копию знака Ворсьена по праву рождения, но не дано доступа к другим привилегиям, положенным члену знатной семьи. А если у нее будут дети, они не смогут носить даже кремниевый знак.
К тому же она не пользовалась благосклонностью своих родственников. Сибриал, старший единокровный брат, возненавидел Киззи еще больше за то, что она отказалась солгать ради него судье. Отец злился на нее. Если у нее и были надежды на то, что после его смерти произойдут благоприятные изменения, теперь они развеялись.
Тут Киззи заметила свою двоюродную сестру, девятнадцатилетнюю бездельницу: почти голая, несмотря на холод, она висела на руке могучего гласдансера, собираясь войти вместе с ним в здание общества, чтобы посмотреть на петушиные бои. Фульгуристы, как же. Киззи подавила раздражение и глянула на карманные часы. Почти восемь. Зимний вечер был прохладным и темным. Бесконечная болтовня прохожих и всегдашний грохот экипажей.
Киззи подышала себе на пальцы, согревая их. На нее почти не глядели. Телохранители и рядовые бойцы слонялись вокруг, ожидая, когда их подопечные покинут публичный дом, игорный притон или дейзгласовый кабинет. Киззи кивнула охраннику, который поднял руку в знак приветствия, и глубже натянула свою фетровую шляпу, чтобы скрыть лицо.
В начале десятого Чуриан Дорлани вышел с арены петушиных боев. Это был мужчина средних лет, высокий, лысеющий и неуклюжий. Одной рукой он грубо шарил под короткой туникой молодой женщины, которая прижималась к нему, фальшиво хихикая: обыкновенная любовница, готовая со многим мириться ради денег.
Киззи подождала, пока они не дойдут до конца улицы, затем вышла из тени и последовала за ними. Прогулка была недолгой: всего пять кварталов до одного из самых красивых многоквартирных домов на краю района Ассамблеи. У Чуриана было две любовницы и один любовник, и он поселил всех в одну квартиру. Это было преступлением против хорошего вкуса, которое, однако, облегчало задачу Киззи. Проследив за тем, как они входят в подъезд, Киззи выждала пять минут и подошла к швейцару.
– Извините, – сказала она, поднимая руку, – у вас боковая дверь распахнута настежь. Вряд ли жильцы обрадуются сквозняку.
Швейцар тихо ругнулся.
– И так каждый день, стекло их покорябай. Я уж и объявление повесил, – пожаловался он.
– Извините, – ответила она с сочувственной улыбкой. – Я только хотела помочь. В доме, где я живу, швейцара уволили за точно такое же нарушение. Лично мне это кажется несправедливым, но домом владеет семья Магна, а с ними не поспоришь.
– Спасибо, – сказал он, огляделся и, видимо решив, что в данный момент его присутствие на крыльце никому не требуется, шмыгнул за угол.
Едва он исчез,