18х9. Андрей КостровЧитать онлайн книгу.
бы: перебил мяч через сетку на другую половину поля, что тут великого? А в этот момент совершения маленького и незначительного действия рождается целая вселенная. Возникает желание жить и побеждать.
Помогая юному существу совершать эти крошечные победы, мы вместе с ним создаем новые формы жизни, творим историю человечества, продлеваем жизнь на Земле. Ведь, уйдя с тренировки или с урока физической культуры победителем в малом, он идет в мир творцом великого, самого великого в мире – собственной жизни. Мы, учителя физической культуры и тренеры, задаем этот темп – жить во что бы то ни стало, верить в победу и добиваться результата. Мы боги, не меньше.
Может быть, это уже профессиональная деформация – так думать и рассуждать, но я убежден в своей правоте. Дело всей жизни – вносить свою малую лепту в сохранение основ советского, российского воспитания, воплощать идею нашей великой школы и ее лучшие образовательные традиции.
Я, обычный среднестатистический человек, причастен к этому великому делу – созданию через спорт человеческой культуры, человеческой личности. А значит, я тоже частичка великого. И это меня вдохновляет. Наше дело – вслед за учителями и пророками до капли отдавать все свое существо идее человеческого блага и счастья. Не меньше, поверьте! В нашей культуре и менталитете только так, только по максимуму, только в масштабах Вселенной – иначе нельзя, иначе вырождение. Дружба людей и народов; развитие силы духа, сердечной теплоты и благожелательного общения между людьми.
Техникум, в котором трудился Мастер, был кузницей таких учителей. Он создавал бренд «Сделано в СССР».
Ставя мне оценку, Мастер сказал:
– Зайди-ка ко мне после экзамена. По поводу поступления. Я тебе дам кое-какие контакты.
Я был его любимчиком и очень этим гордился.
– Хорошо, спасибо, – ответил я, уже твердо зная, что в академию Лесгафта поступать не буду. Решение было принято. Но зайти следовало обязательно, чтобы попрощаться с наставником и поблагодарить его за все, что он для меня сделал.
Когда вышел последний студент, я выдержал паузу и зашел в аудиторию. Горский даже не посмотрел на меня, задумчиво глядя в окно. Я никогда его таким не видел, и это вызвало у меня тревогу, какое-то нехорошее предчувствие. Потом я узна́ю, что это был последний экзамен, который он принимал у своих студентов…
– Владимир Александрович, я не пойду в Лесгафта, – сообщил я ему, войдя в аудиторию и нарушив его молчаливую задумчивость. – В общем, я решил уехать домой – в Псковскую область, в свою школу. А для этого мне не нужна академия, хватит и техникума. Меня там ждут. Есть место.
Зимой я проходил практику в своей родной сельской школе. За месяц работы успел всех учеников от мала до велика заразить волейболом. Пообещал деревенской ребятне, что летом получу диплом, и с осени откроем на базе школы волейбольную секцию. Меня ждали. И я с нетерпением рвался к ним.
Эта маленькая родная школа, со спортзалом