Отдам сердце только королеве!. Игорь ВайсманЧитать онлайн книгу.
заметно отличался от других и на коллективных фотографиях. Если все ребята смотрели в камеру, кто-то с интересом, кто-то с улыбкой, то он был отсутствующе задумчив, словно в тот момент находился совсем в другом месте, далеко-далеко, и место это не имело ничего общего с тем, где он в данный момент пребывал.
Когда же юный эстет видел красивую девочку, его взгляд становился напряжённо-восхищённым, и к нему добавлялся открытый рот. Красавицам это чаще всего не нравилось, фыркнув, они спешили отойти в сторону. Наиболее дерзкие бросали что-то вроде «чего вылупился?!» или «закрой рот, чудило!». После этакого «холодного душа» наш рыцарь с трудом приходил в себя. Всё-таки Сервантес был абсолютно прав: нелегко быть рыцарем среди непонимающих, чуждых людей.
Глава IV
Портрет яркой представительницы советской школы семейного воспитания
Читателей наверняка заинтересовало, в каких семьях рождаются столь незаурядные личности и что представляли из себя родители нашего героя. На сей счёт история сохранила информацию только о маме Петра. Кем был тот счастливец, которому удалось зачать уфимскую знаменитость, не удалось выяснить даже самым искушённым краеведам.
Итак, его мама Вероника Анатольевна была исключительно энергичной женщиной: инженером НИИ, профсоюзным активистом, членом родительского комитета школы, всеми уважаемой, всеми ценимой и прочее и прочее. Что же касается воспитания единственного отпрыска, отрады, надежды и счастья, то в этом она оказалась типичной представительницей советской школы, когда отцы полностью отстранялись от воспитательной функции либо их, отцов, и вовсе след простыл, а матери полагались не на выводы мудрейших представителей цивилизации и последние достижения педагогической науки, а на собственный опыт.
Этот опыт сводился к таким тезисам:
– У меня было невесёлое (голодное, холодное, нищее) детство. Но у моего чада так не будет! Я расшибусь, но достану ему всё!
– Я перестану себя уважать, если у моего ребёнка не будет чего-то, что есть у других детей. (Разумеется, речь шла отнюдь не о наполнении черепной коробки, а об игрушках, книжках, одежде, обуви, пище, школьных принадлежностях и далее в соответствии с потребностями возраста.)
– Мой ребёнок, сколько бы ему ни стукнуло, даже совершенно лысый или седой, со вставной челюстью и негнущимися коленками, останется ребёнком всегда! И пока я в состоянии хоть как-то передвигаться, он будет накормлен, одет, обут, обстиран, поглажен и т. д. и т. п.
Данная педагогическая система, выработанная по наитию, непонятным образом, без рекламы, интернета, лоббирования высоких инстанций и сотовой связи, покорила города и веси необъятной страны. Она творила чудеса. В стране повального дефицита люди умудрялись иметь всё необходимое и даже то, чего не следовало иметь. То, что находилось в их холодильниках, сервантах и шкафах, невозможно было увидеть на прилавках магазинов. Но становились ли от этого воспитаннее, умнее, просвещённее