Придумано в СССР. Михаил ЗадорновЧитать онлайн книгу.
В результате никто не видит, как я её съедаю! Так же нельзя, товарищи! Агнесса Пална – уважаемый всеми человек. Сколько лет на сцене! Она эту роль ещё до войны играла. К тому же сама по себе сцена не из лёгких. Ведь чтобы зритель поверил в то, что сейчас я съем Агнессу, я сам должен сначала захотеть её съесть. А это, как вы понимаете, не так легко сделать… Всё-таки она эту роль ещё до Русско-японской войны играла.
– Товарищи, да Шкапенко над нами просто издевается! – взял слово молодой, но тоже уже порядочно талантливый актёр. – Он считает, что у нас провинциальный театр. Да, у нас провинциальный театр! Но у нас великие цели! Воспитание человека будущего, слияние города и деревни и другие не менее важные проблемы современности. Сможем ли мы справиться с этими задачами? Сможем! Но только в том случае, если не будем рвать чётко выстроенной канвы спектакля! Поэтому во имя идеи предлагаю снять Шкапенко со всех ролей и отдать их более надёжным исполнителям.
– Верно! – раздались голоса. – Хватит канву разрушать да акценты смещать! Уволить его! Чего там… У нас средний театр, но высокие цели!
– Тихо! Тихо! – успокоил всех режиссёр. – Товарищи! Хотя я и согласен со всем, что здесь говорилось, и, мало того, сам неоднократно просил Шкапенко – во имя идеи, конечно, – играть свои роли побледнее, я бы даже сказал, чуть посерее, но всё-таки считаю, что исключение есть слишком суровая мера для начинающего актёра. По-моему, лучше пускай Шкапенко напишет «по собственному».
С тех пор прошло много лет. Теперь Шкапенко работает педагогом актёрского мастерства в театральном училище одного провинциального города. Когда молодые актёры показывают ему свои этюды, он обычно им говорит:
– Хорошо! Талантливо! Но поскромнее надо – так не принято! – На этих словах педагог с грустью задумывается о чём-то и добавляет: – Ведь главное в актёре как в жизни, так и на сцене – это скромность! Поймите это…
Недавно, когда Шкапенко провожали на пенсию, директор училища сказал:
– Товарищи! Перед нами человек, который никогда не играл Гамлета и которому никогда не рукоплескал зал, но который всю свою трудовую жизнь отдал во имя идеи!
Когда Шкапенко вышел на сцену, раздались аплодисменты. И хотя непонятно было, кому аплодируют – ему или директору, – Шкапенко всё-таки вспомнилась его любимая роль… пятого сорняка!
Домик в тайге
Ответственным за выставку молодых художников в редакции журнала назначили редактора отдела прозы.
Первым к нему вошёл молодой художник, который ещё никогда не выставлялся. Недавно он вернулся из поездки по Сибири и поэтому принёс картину, навеянную воспоминаниями о путешествии, – «Домик в тайге».
Редактор долго смотрел на картину, потом сказал:
– Хорошо! Талантливо! Чувствуется, что вы владеете кистью. Но много. Надо сокращать!!! Тайга, сопки, листочки, ягодки… Было! Всё это тысячу раз было и давно уже никого не интересует. А вот домик в тайге – это хорошо. Свежо! Его и оставим!
С этими словами редактор взял