Запах дождя. Пётр НекрасовЧитать онлайн книгу.
гулять по пустырю. Его дочь не имеет подозрительных знакомств. Её возит на машине морской пехотинец в отставке.
Но какое это всё имеет значение, если Руфа пропала?
– Я напишу заявление в райотдел. Спасибо вам, Алексей Фёдорович, – сказал Рахманов и безропотно вышел.
Глебушка лениво поднялся следом, тоже пошел к двери, у порога остановился.
– Сейфёдыч, – попросил он через плечо и негромко, – вы всё же зарегистрируйте обращение Тимура Ильхамовича, по делу «Окраина». Это вам от Эдварда просто дружеский совет. Гимназия у девочки находится рядом с платформой Ямская. Станция рядом, и электрички в обе стороны ходят. Если память мне не врёт.
И, прежде чем Лисицын набрал воздуху, чтобы послать его подальше вместе со всеми советами, частный сыщик вышел. Подмигнув на прощание Пелевину.
Глава 2
ПРОПАЛА СОБАКА
Майя Сорокина хоть и росла в семье доцента, а потом и декана, не считала себя неженкой. И в институт все шесть лет каталась на общественном транспорте, а не на папином «Москвиче», от поездок «на картошку» и ночных дежурств не отлынивала. Но всё же разница есть. Квартира у доцента Сорокина находится на проспекте Энгельса, в тихом интеллигентном районе, где в советское время селились врачи, профессора и артисты симфонических оркестров. Там рядом была станция метро «Графская», там ездили вместительные «Икарусы», похожие на нарядные жёлтенькие аккордеоны.
Да, там тоже случалось попадать в автобусную толчею. Но ещё никогда в жизни Майя не чувствовала себя такой сплющенной, как сейчас, уезжая куда-то на окраину, где возле Андриановской церкви должен найтись приют «Каштанка».
На каждой новой остановке водитель обнаруживал, что не может открыть ту или иную дверь, и начинал хрипло проклинать пассажиров по трансляции. Его никто не слушал, да и не слышал, поскольку раз за разом в хвосте салона разгорался скандал, сопровождаемый воплями: «Рюкзак! Рюкзак!».
Кто-то там упорно не хотел снимать со спины рюкзак и задевал им по лицу всё новых попутчиков. И этот кто-то не был Костей Лесовым. Потому что когда Димка Лавров вежливо, но твёрдо сказал:
– Нет, Маюша, Костик с нами ехать не сможет, он рюкзак на занятиях оставил, – казалось бы, любому ясно, что это означает «Спасибо, Костя, но не надо нам сегодня помогать». А Костя лишь презрительно повёл глазами поверх плебеев на остановке и промолвил:
– Ну уж раз я с вами в эту толчею полезу, рюкзак пусть там, в больнице, полежит. Не сделается ничего моему рюкзаку.
А кто его звал лезть в толчею? А никто не звал, он сам так решил.
Словно бы почуяв, что Майя на него смотрит, Костя оглянулся и скорчил гримасу. То ли улыбнулся, то ли испытал очередной приступ мизантропии. Место в автобусе он успел захватить козырное – стоял у окна. Прижатый к стеклу и не обременённый ручной кладью Костик мог предаваться высокомерному безделью. Покуда остальные пассажиры