Иночим великанов. Демьян БраудеЧитать онлайн книгу.
овальный тюрбан, из которого высовывалась коренастая угольно-черная коса, доходившая до поясницы, а мочки обременялись двумя злато-атласными серьгами. И дойдя до королевы почитай в упор, он низко поклонился, сложив себя вдвое, и его коса подобно змее свисла с развитой спины, но тут же взметнулась ввысь вместе с ним. Его острые мыски, в аналогично синим одеяние с золотой тесьмой по краям с затянутым златого шитья кушаком, особенно заинтересовали любопытно обгладывающую его взором Флагению, однако, все меркло супротив его жезла. Длинный, доходивший до высоких плеч златой посох, был инкрустирован зеленоватой мозаикой шестиугольников, мимикрируищих под чашею. На конце царапая бурую плитку, подводила черту небольшая стертая игла, напоминающее жало, а сверху, под чуть спущенную, руку так же укутанную в синею тунику по костяшки, на королеву смотрело всецело литое золотом змеистое существо расправившие ребра и выделяя плотоядный оскал с осклабившимися клыками и раздвоенным златым языком, с пылающими опалами в пытливых глазах.
Человек уже выпрямлялся, когда метавшаяся в мыслях королева только подбирала слова, а он поразил её вновь.
– Зигав Мурез, – представился тот, высказав своё имя, так мягко, будто каждый раз произнося его, он смаковал гордость, от этих слов.
– Заверена, мое имя для вас не тайна, – съязвила королева, и, словив его почтительную улыбку, радушно указала на кресло Джоаля, которое вновь бесполезно пустовало. С большим почтением, заморский гость, педантично откланявшись с учетом отмеченной косым приглядом по бокам готовой к его резким движениям стражи принял её предложение, подобрав полы кафтана у голеней, и уселся на выделенное место. Флагения впервые отчетливо заметила его парные сверкающие серьги, которые взбалмошно дергались при каждом его движении, но до этого уходившие на второй план. Свой жезл же, он держал по левую руку ложа оный на плечо, будто скрывая от любопытных неописуемой красоты глаза единственного предмета имущества.
– Вас сложно не приметить, в этой гурьбе, заурядности, – вновь отметила она, задорно подернув тонкими пальцами на сумятицу лиц, а тот лишь невольно качнул головой, помяв бороду, выражая признание, сужая подведенные черной полосой карие как антрацит глаза.
– Могу заявить о том же, но полагаю, для вас знакомы подобные обеты. Обеты лести и корыстного притворства, устремленные в сторону раболепского ханжества, без пригоршни уважения и подлинности прямодушия.
Её минуя поразительную патетику так же, поражал его еле заметный акцент, который тот очевидно снимал, долгие годы, вымуштровав с чуткостью сей недуг. А манящий чабрец и впрямь, вязал из неё веревки.
– Вы польстите мне, если просветите, где отвязали акцент, или выдадите учителя, поколе мы будет разделять вино, преломляя снедь, – она молниеносно щелкнула пальцами и тощая, и услужливая служанка позади, со страхом в горевших широких глазах, подбежала с плещущимся содержимом кувшином. Но внезапно, когда она приблизилась