Девушка с характером эсминца. Юлия Анатольевна БорисоваЧитать онлайн книгу.
сильный маг,
Что стоишь? Чего не обнимаешь?
Звал? Пришла. К тебе пришла сама.
Не пара
Ты чья-то весна, я – холодный февраль,
Что лютой зимой на пороге.
Не надо, прошу, не читай мне мораль,
К себе я итак самый строгий.
Я знаю о том, что тебе не чета
Не масть, не фасон, и не пара,
И в жизни твоей не решу ни черта,
Но зреет же чувство, недаром.
Ты – нимфа, ты – фея, а я – Голиаф,
Да старый и страшный к тому же,
Но вот же пришло, треклятое Love,
А был бы не худшим я мужем.
И верным и тихим, чего ты ни дай,
И взгляда смиренному хватит,
Не любишь готовить? Да то ерунда,
Мы купим, закажем, заплатим.
И платье и кофту, я баловать рад,
Ну что ты ревешь понапрасну,
Поди прогуляйся, хоть в лавку, хоть в сад,
Ты так молода и прекрасна.
Да знаю, я знаю, кто там, на уме,
О ком ты вздыхаешь ночами.
Но ревности крест пусть достанется мне,
Я все еще крепок плечами.
Ни слова, ни звука, как ноет, болит,
Что сердце давно уж тревожит.
Иди и люби, о мой юный Давид,
Оставь мне холодное ложе.
Отпускаю. Лети
Черные свечи и кровь.
Я не надеюсь на рай.
А ты опять про любо…
Итак меня забирай.
Ореол у сжатых губ.
Ты вином сегодня пьян.
Будешь нежен или груб?
Ты – поэт? или смутьян?
Кто ты, мой пришедший гость?
Ты по делу или так?
Впрочем, брошу горя горсть
На твоей души верстак.
Буду молотом ковать,
Через нежность, через боль,
Через плен, через кровать,
Подчиняться мне изволь.
И когда в смиренья час
Ты под ноги упадешь,
Звездный свет рассудит нас.
Всё здесь правда, а не ложь.
Я твою терпела боль,
Я твоей судьбой жила,
Как мне было тяжело
Слать обидные слова.
Но любовь – бесценный дар,
Не дается просто так,
Если в жилах не вода,
Если мыслить не дурак,
Ты меня легко простишь.
Сколько нужно? Полчаса?
Крылья выросли? Лети.
Птицу выкормил? Бросай.
Так ты станешь на крыло,
Так ты станешь жизнь ценить.
Знал бы ты, как тяжело,
Прикипеть, но отпустить.
Вересковый мёд
Твой поцелуй, что вересковый мед,
Горчит, но от того лишь мне дороже,
Предупреждала, нужно осторожней…
Кто не любил, пожалуй, не поймет:
Как взгляды попадают под запрет,
И как весна на моем сердце в стужу,
Всего два слова, так немного нужно.
"Я здесь", "я еду", и багряный цвет -
Свет фонарей, мигание сирен,
И молотки стучат в висках и за грудиной,
Я