Шаг навстречу. Татьяна МуратоваЧитать онлайн книгу.
яркого на собеседника. – Ты крещёный?
– Крещёный, – Глеб по-прежнему серьёзен: слишком непривычно то, что с ним происходит, даже щекотно внутри.
– Но в церковь не ходишь?
– Не хожу.
– Хоть раз в жизни причащался?
– До трёх лет нянька украинка водила в церковь, причащался.
– Ты рос с няней?
– Да…, с няней и без мамы.
Вера, остановившись, пристально посмотрела Глебу в глаза, он не отвёл их, и ему показалось, что в теплеющей осенней зелени радужки зарождается понимание.
Уличные музыканты, почти целый оркестр с ударной установкой, электрогитарой, трубой и валторной, расположившиеся прямо на мостовой, закончив с летним мотивом «Белых ночей», понеслись в зиму на трёх белых конях, и Вера, выудив из кармана пару монет по десять рублей, опустила те в шляпу.
– А… что случилось? – спросила после небольшой паузы.
Он не сразу ответил, передёрнувшись от резанувшего слух «петуха», пущенного одним из артистов.
– Ничего особенного. У отца сейчас седьмая жена, моя мать была первой, сбежала почти сразу после родов. Батя – хороший, но весь в работе и… падок на женский пол, вот я и рос с няньками лет до четырнадцати, потом уж сам стал расти.
– У тебя нет братьев или сестёр?
– Нет.
– А у меня две младшие сестры, очень принципиальная мама и весёлый папа, – девушка улыбнулась, призывая улыбнуться и его.
– То, что Наталья Александровна строгая, я заметил, ну, а с папой, надеюсь, когда-нибудь познакомимся, – Глеб выдохнул. – Слушай, Вера, есть хочу, я ведь сегодня только кофе пил, да пол яичницы осилил – хреново с бодуна, не до еды. Давай, сейчас в приличное заведение заглянем, обещаю спиртное не употреблять.
Девушка растерялась:
– Я дома питаюсь, мама боится отравлений в общепите, не разрешает туда ходить. Правда, иногда между парами мы с девчонками в пышечную на Желябова бегаем, хотя далеко и очереди… Есть ещё «Лягушатник», с мороженым.
– А я помню ресторан на Мойке, заруливал пару раз, да «Антверпен», но там пиво… Куда ближе – веди.
– Туда ж так просто не попадёшь… – не удивительно, что она растерялась, её семья, похоже, жила скромно, на талоны.
– Ерунда, попадём.
Вера повела на Мойку, и быкообразный бандит, по ошибке называемый швейцаром, перемолвившись с Генжирданом, пустил их в зал, где пахло курицей, кислым вином и прогорклым маслом, что совсем не вязалось с музейным интерьером.
– Я ничего не буду! – Испуганно замахала девушка руками – вспомнила, наверно, «Лазурный берег» и брезгливые комментарии родительницы на несвежесть продуктов за бешеные цены.
– Возьму тебе салат, чай и шарик мороженого, – твёрдо произнёс Глеб, и она опять смирилась.
Себе он взял рыбный суп, котлету по-киевски, салат, кофе, ел не спеша, а Вера удивлённо следила за изысканными манерами; Глебу же элементарно хотелось, чтобы она перестала выразительно