Не судьба. Кирилл БерендеевЧитать онлайн книгу.
запасенное ко дню встречи фанатское барахло и развозили по нашим точкам у стадиона, стараясь чтоб и милиция отправленная с перекрестков на охрану спокойствия вокруг предстоящего матча, обеспечила нам минимум воровства и мошенничества. Если игра пойдет, мы сделаем хорошую кассу.
Все это я не раз объяснял Ольге, никогда особо не интересовавшейся какой-либо спортивной игрой, кроме, понятно, фигурного катания. Она только руками пожимала. Михалыч, устраиваясь у окна на бывшем кресле-качалке, теперь просто кресле, принесенном им из чьего-то подъезда, выражал общее мнение, что нас-то обворовать после матча – святое дело. Столько народа обшляпим, тысяч двадцать точно, ведь все билеты проданы.
Да, у нас умели и любили болеть. А еще драться с приезжими. Обычно успешно, но вот, когда прибыли фанаты ЦСКА на ответную встречу в рамках Кубка СССР пять лет назад, они нас побили по всем статьям. И на поле шесть – ноль, при том, что первая игра одной шестьдесят четвертой вышла сухой ничьей, и рядом с ним, гоняя и подростков, и милицию по всем окрестным улочкам. После того позорного события городское начальство стало выдавать правоохранителям лошадей, а болельщиков проверять на наличие горячительного и зубодробительного. Хотя все равно проносили и то, и другое.
Я с такой горячностью вспомнил тот памятный день, когда, можно сказать, лишился девственности как фанат и переднего зуба как посетитель стоматологической клиники, что Ольга все же заинтересовалась.
– Много у вас выручки ожидается? – спросила она, надевая плащ, денек сегодня выдался ветреным, мало того, к вечеру обещали дождь. То бишь, к самому матчу.
– Если будет ненастье, не очень. На воскресенье надежда, выручим тыщи три, наверное. Наш шеф почти пообещал.
– Вот ведь, кооператоры, едрить вашу душу, – не выдержал Михалыч. – За день гребете столько, сколько я… дай посчитать.
Со счетом у него не особо ладилось. Может, потому до сих пор прозябал в дворниках. Хотя, ему самому нравилась работа на улице, неважно, снег или жара. Он помахивал метелкой или скребком – большей частью под окнами ЖЭКа – получал, вне зависимости от качества проделанных работ, свои сто двадцать, и все его устраивало.
– Так я получаю сто пятьдесят, Михалыч, не забывай. И потом шарфы и флаги, они ж зимой не греют. А от хоккея нас отогнали.
Дворник пробурчал что-то в ответ, наша квартирантка, одевая туфли, заметила, уходя:
– Михалыч, не их грабить надо, сам стадион. Билет полтинник, болельщиков под завязку, вот и считай. Тысяч десять только так.
– Это тебе считать, вы, молодые, вам надо выматываться из этой дыры поскорее. А я и тут доживу.
Хотя ему всего-то сорок два. Родился в оккупации, мать никогда не уточняла, от кого. Этим вопросом и так слишком часто интересовались разные надзорные органы. Но сколько ни копались, особенно сразу после освобождения от фрицев, ничего крамольного не нашли.