Призрак великой смуты. Александр МихайловскийЧитать онлайн книгу.
вторжении на ее территорию. Он обратился за помощью к мировым державам, то есть, читай, Британии и Франции. Эти несчастные даже успели объявить что-то вроде всеобщей мобилизации, но все было тщетно. Правительство в Петрограде в лице господина Чичерина объявило, что оно не признает самозваные власти Закавказья, и дало мятежникам три дня, на то чтобы одуматься, сложить оружие и самораспуститься.
В этот же день мы узнали, что одновременно с провозглашением независимости Закавказской федерации в Тифлисе состоялся организованный местными большевиками мирный митинг протеста, который был расстрелян из винтовок и пулеметов грузинскими вооруженными формированиями из состава дислоцированной в Тифлисе так называемой 2-й дивизии.
Одновременно с занятием нами Кутаиса, где передовым частям пришлось даже немного пострелять, второго февраля, в Абхазии и Горийско Душетском округах полыхнули просоветские и антигрузинские восстания, а почуявший сопротивление Вячеслав Николаевич буквально осатанел, и сдержать его не смог даже господин Фрунзе.
– Воевать надо так, как говорил генералиссимус Суворов, Михаил Васильевич – «Кто против меня – тот мертв», – сказал он. – Недорубленный лес опять вырастает. Если кто-то оказывает вооруженное сопротивление – вести бой на полное уничтожение противника.
Впрочем, случаев вооруженного сопротивления оказалось не так уж и много. Основная часть Грузинского армейского корпуса (так пышно именовалось грузинское воинство) воевать с нами не хотела, и либо разбегалась по родным селам, либо сдавалась в плен. Таких мы, разоружив, тут же отпускали по домам, так как пленные нам были не к чему.
Более-менее серьезное сопротивление грузины под командованием подполковника Манзиашвили попытались оказать нам только на перевалах на Военно-Осетинской дороге. Но и тут наспех сформированные отряды не устояли перед натиском прекрасно обученных бойцов нашего корпуса, поддерживаемых огнем морских орудий бронепоездов и тяжелых шестидюймовых гаубиц. При штурме перевалов Манзиашвили был убит осколком гаубичного снаряда, а его войска рассеялись и бежали.
Пятого февраля наш корпус уже вошел в Гори, а сегодня утром, шестого, на плечах удирающей из-под Цхинвала грузинской карательной группировки ворвался в Тифлис. После того, что мы увидели в осетинских селах неподалеку от Гори, даже обычно выдержанный и спокойный господин Фрунзе махнул на все рукой и разрешил Вячеславу Николаевичу действовать по собственному усмотрению. Впрочем, особо тот не свирепствовал, а к проявляющему к нам лояльность грузинскому простонародью отнесся и вовсе с отеческой добротой.
Кстати, самозваное руководство так называемой Закавказской федерации при приближении наших частей разбежалось. Татарские мусаватисты подались к своим соратникам в Гянджу, армянские дашнаки спешно выехали в Еривань, а местные грузинские меньшевики, которым, собственно, уже некуда было деваться, попрятались по щелям