Аметистзоя. Наталья ПатрацкаяЧитать онлайн книгу.
уже без мужей, без работы, без обычного местожительства. Зоя, словно пенсионерка, живущая в деревне, по воле себя. Ужасно жить в квартире, выставленной на продажу, ощущение гостевое, которое надо отгонять прочь, чтобы жить спокойно. Изучила Зоя все продажи вторичного жилья новостроек, но, живя на пенсию, она не может ничего изменить в данной ситуации.
Хочется Зое позвонить, поговорить. О чем? Все написано, а по телефону еще и за деньги. Будет возможность – напечатает. Реже вспоминает об увольнении, жаль, но уже не так жалит обида. Мысленно свыкается с долей пенсионерки. Любая поездка – трата денег, а, как их уберечь? Только молча и без трат, тогда можно не скулить о работе. Гулять с чужими детьми и собаками, мыть чужие полы – пока не может. Все требует нервных клеток, а с ними у нее большой дефицит.
Всю жизнь надо было подстраиваться, соглашаться, выслушивать, выслуживаться, обслуживать. Всем не угодишь, взрывы чужого гнева неизбежны. Похвала нереальна. Оплата труда всегда маленькая, условная, не больше пенсии, а требований к внешнему виду – вагон и маленькая тележка. Если вернуть время вспять, что бы она изменила? Лучше не трогать, сил на что-то другое у нее нет. Делает то, что может сейчас. Выдохлась? Нет, она набирается сил. Для чего? Жизнь покажет.
К чему все это? Ссылка в деревню… Что лучше?
Чем больше распускалась листва, тем больше шли дожди, и было элементарно холодно для лета. На самом деле дождливый холод – это норма. Что дальше? Почему жизнь женщины обязательно должна крутиться рядом с мужчиной? Она, что сама вокруг себя не может покрутиться? Да запросто! В начале июня редко бывает тепло и солнечно. Погода словно диктует людям, чтобы они быстро покидали столицу и ехали на юг отдыхать. Хорошее время для домашнего заточения.
Зоя невольно разговорилась с Сюзанной. Вот ее набор слов…
– Кошма, кошмар, кошка, клюшка, крошка. Именно последняя крошка терпения подошла к концу, венцу. Проснулась я от того, что во сне на моих коленях лежала живая голова и медленно, глядя мне в глаза, говорила: "Я соскучился". Надо сказать, я Прохора узнала, у меня есть еще его телефон, но позвонить я не в силах. А вдруг это другой человек обо мне думал под утро? Не верится, что я кому-то нужна. День закрутился так, что волосы не причесывала, в зеркало не смотрела. К вечеру на голове была кошма. И совсем неожиданно заболело сердце. Кошмар. Рядом лежала кошка и не уходила. Осталось взять в руки клюшку.
Так, в хоккей я с Прохором не играла. Мы были знакомы длительное время, но мы в основном говорили по работе или просто так. Мне с ним было по пути, мы оба любили ходить пешком, с мешком. Нет, рюкзаки тогда все подряд не носили, а только в туристические походы. Это сейчас у девушек кожаные рюкзаки. Он носил сумку на плече, черную. Я сумки свои всегда меняла и сказать, какая у меня была тогда сумка, я не могу. Летом – светлая, зимой темная. Иногда я носила их через плечо, а иногда без длинных ручек, просто в руке.
Вот, если Прохор соскучился, мог бы и сам на меня выйти в социальных сетях или по телефону СМС написать. Но, когда мы были знакомы, такое общение между нами отсутствовало. Спрашивается: зачем приснился? В жизни он никогда