Гитар гитара, расскажи про мои сны. Сергей АщеуловЧитать онлайн книгу.

      Всплыла мелодия, звеня над куполами,

      Сияя златом своды неба голубели.

      Младенца сон был пробуждён колоколами,

      И мамин голос лился мне у колыбели.

      Он зримым был и осязаемым до вкуса

      Животворящего грудного молочка.

      С божнички лик смотрелся Матерью Иисуса,

      Светло внимая стрекотанию сверчка.

      О, этот миг, не повторяющийся боле,

      Мотив баюкающий – детства оберег.

      Он будет так щемить нутро усладой боли,

      Пока душа не превратится в имярек.

      Сюжет событий в сновидениях листая,

      Глазам привиделся предутренний распев.

      Пернатый хор, из гнёзд стремительно взлетая,

      Запел, о Судном дне подумать не успев.

      На проводах, как ноты, шустрые синицы

      Шедевры клювиками страстно создавали.

      Их не пугали даже всполохи зарницы,

      Лишь к непогоде низко ласточки сновали.

      Бурь оратория – она другого цвета,

      В ней чёрно-белые присутствуют тона.

      Так в сорок первом репродуктор сельсовета

      Оповестил – грядёт священная война.

      Людские проводы на фронт как крестный ход,

      В толпе солдатки голосили а капелла.

      Ещё не виден был спасителя приход,

      Но уже ягода «виктория» заспела.

      Горячей сечь была, в огне земля горела,

      Рябины плакали в лесах без снегирей.

      Орда от ненависти к русским озверела,

      Сжигая их живьём в печах концлагерей.

      На пепелищах места не было иконе,

      А вместо звонниц – эшафоты пустырей.

      На поле боя ржали раненые кони,

      Как будто реквием по жертвам алтарей.

      По снегу, в дождь, какой бы ни была погода,

      Под пулемётным ливнем «мессеров» в крестах

      Красноармейцы шли четыре долгих года

      Туда, где должен быть поверженным рейхстаг.

      Победный марш поверх поверженных знамён,

      Миг ликования с печалями утрат.

      И обелиски с миллионами имён

      Как маки, вспыхнувшие солнцами с утра.

      Очнуться надо бы. Гитаре одиноко,

      Но сердце бьётся с позапрошлым в унисон.

      Душе неймётся от того, что видит око,

      В который раз за ночь проваливаясь в сон.

      Манит видение, показывая снова

      Черты ожившие давно минувших дней.

      Прожить свой путь земной единожды не ново,

      Но пережить, пусть даже в снах, его трудней.

      Мальчонка русый, и на нём беретик синий,

      С котёнком весело играет у крыльца.

      Свистит в свистульку, самоделку из осины,

      Она единственная память от отца.

      Как хорошо, что ничего с ним не случится,

      Голодный год промчится мимо стороной.

      Читать, писать и настоящему