Портрет дамы с жемчугами. Кан КикутиЧитать онлайн книгу.
платком кровь, стекавшую с подбородка на шею юноши, и, глядя на его лицо, постепенно становившееся прозрачным, как воск, испытывал острую жалость. Он даже заплакал, словно на его руках скончался старый друг.
«Поистине странная вещь судьба, – размышлял Синъитиро. – Близким людям посылает смерть, когда они вдали от нас, чужих в смертный час сводит с нами, вынуждая спасать их и выслушивать последнюю волю». Но каково было этому несчастному перед смертью, какое отчаяние он должен был испытать! Стать жертвой слепого случая, неожиданно погибнуть в дороге, на глухом неведомом берегу холодного моря, когда впереди блестящая будущность. Сознавать, что вместо воды[4] ему вливают в рот виски. Как жаждал он, должно быть, в последние минуты утешения и ласки матери, сестры или возлюбленной. Рурико! Нет сомнений, что это имя любимой им женщины. Но почему он попросил вернуть часы совсем чужого человека, а не кого-нибудь из близких? Видимо, не хотел, чтобы они узнали об этом, прочли то, что написано в тетради. К тому же рядом был лишь Синъитиро, к нему-то и мог обратиться юноша с последней просьбой. Доверчивость – одно из самых лучших качеств человека. Умирая, юноша проникся к Синъитиро искренним доверием, и это глубоко его тронуло. Оправдать оказанное ему доверие было делом чести Синъитиро, ибо, судя по всему, просьба юноши имела для него такое же значение, как предсмертная исповедь для верующего католика.
Синъитиро осторожно снял часы с руки покойного, Стекло было разбито, браслет глубоко врезался в кожу, сильно повредив руку. Часы и браслет были не то из серебра, не то из никеля. На задней крышке даже в темноте можно было разглядеть алые капли. Заметив их, Синъитиро невольно вздрогнул, словно только сейчас осознал всю трагичность судьбы молодого человека.
«Кому же вернуть часы? – спрашивал себя Синъитиро. – Рурико?» Но, может быть, она не имеет к этим часам никакого отношения? Может быть, это имя юноша произнес в бреду? Несомненно одно: имя Рурико врезалось в сердце юноши так же глубоко, как врезался в его руку браслет от часов.
Часы были совсем маленькие и имели особый блеск. Синъитиро взглянул на них, потрогал и понял, что сделаны они не из серебра или никеля, как он вначале подумал, а из самой настоящей платины. На крышке был узор в виде кинжала с ручкой, оправленной в золото и усыпанной ярко сверкавшими драгоценными каменьями. По форме кинжал очень походил на греческий и вызвал в памяти Синъитиро мысль о богине мести Немезиде, занесшей над жертвой кинжал.
Снедаемый любопытством, Синъитиро продолжал смотреть на часы, владелицей которых была женщина, хотя узор на крышке скорей годился для мужских часов.
Стало совсем темно. Только море излучало тусклый, призрачный свет.
Шофер все не возвращался. Сидеть рядом с покойником в этом глухом, безлюдном месте было жутко. Но Синъитиро, глубоко взволнованный всем происшедшим, не испытывал страха, он даже был растроган выпавшим на его долю испытанием.
Вдруг его охватило сомнение: имеет ли он право унести часы, никого не поставив об этом
По японскому обычаю, каждый родственник вливает в рот умирающему несколько капель воды.