Тайные безумцы Российской империи XVIII века. Александр Борисович КаменскийЧитать онлайн книгу.
не вызывает, но нельзя не признать, что на сей раз он проявил заботу и о благосостоянии подданных. Примечательно, что Петр, полагая, что у сумасшедшего не может быть здорового потомства, то есть безумие передается по наследству, очевидно, рассматривал его не как грех или происки дьявола, а именно как болезнь, превращающую несчастного в неполноценного члена общества. Однако при этом диагностирование болезни, как можно было бы подумать, поручалось не медикам, а чиновникам. Так, к примеру, М. Б. Велижев пишет, что «даже после введения в 1815 году точной процедуры медицинского освидетельствования окончательное решение по делу (как и прежде, со времен петровского указа 1722 года „Об освидетельствовании дураков в Сенате“) принимал Сенат, инстанция, не имевшая прямого отношения к врачеванию»18. Однако в действительности дело обстояло не совсем так. Сенаторы, читавшие царские указы иначе, чем современные исследователи, понимали, что им надлежит выносить решения на основании медицинского освидетельствования, которое они должны организовать. Так, к примеру, 14 августа 1733 года Анна Ивановна Волкова обратилась в московскую контору Сената с просьбой освидетельствовать ее сына Бориса, бывшего переводчика Коллегии иностранных дел, «по которому челобитью по определению Правительствующаго сената канторы того ж августа оной Борис Волков доктором Шмитом, да штап-лекарем Масом осматриван, а в осмотре показано, что он, Волков, в меленколии и весьма безумен, и у дел ему быть немочно, и вылечить ево невозможно»19.
Впрочем, к медицинскому освидетельствованию Сенат, видимо, прибегал не всегда, и зависело это от цели постановки диагноза. Упомянутый выше Волков к 1733 году находился в отставке, и его мать хотела, чтобы на основании освидетельствования его отправили в монастырь. Между тем петровский указ 1722 года имел, судя по всему, несколько иной посыл. На первый взгляд, как и многие другие петровские нововведения, он кажется не слишком продуманным. Если бы всех сумасшедших с бескрайних просторов России стали бы отправлять на освидетельствование в Сенат, вряд ли у сенаторов осталось бы время на решение каких-либо иных государственных задач, а у немногочисленных медиков на лечение других больных. В действительности же действие указа распространялось только на дворян, военных и государственных служащих, то есть тех, кто мог владеть недвижимостью и чьи дети, как и их отцы, были обязаны государству службой. Отсюда и возложение обязанностей на Сенат, который на основании освидетельствования мог лишить имения и санкционировать освобождение от службы. О том, что сенаторы поняли высочайший указ именно так, свидетельствует их реакция на уточняющий указ от 6 декабря 1723 года. В тот же день сенаторы решили: «Таких свидетельствовать таким образом: Сенату спрашивать их пред собою о всяком домовном состоянии (то есть об управлении имением. – А. К.), как бы можно умному человеку ответ в том учинить. И ежели по вопросу отповеди учинить не может, а станет инако о том говорить, то можно из того дурачество познать, а которые из таковых
РГАДА. Ф. 349 (Московская контора тайных розыскных дел). Оп. 1. Д. 1418. Л. 47.