История как наука и политика. Эксперименты в историографии и Советский проект. Е. А. АроноваЧитать онлайн книгу.
пореформенной России. Как он объяснял в своей книге о крестьянстве накануне Французской революции, он использовал в названии книги выражение «крестьянский вопрос», чтобы подчеркнуть отход от традиционной для французских историков темы революционных элит, сместив фокус исследования на условия жизни французских сельских общин. «Если бы мы стали искать во французской литературе прошлого века выражение крестьянский вопрос, – выражение, которым я озаглавил свое сочинение… то поиски наши оказались бы тщетными, – писал Кареев в этой работе. – Крестьянский вопрос как таковой, как вопрос о крестьянском сословии, его быте, нуждах, интересах и т. п., не существовал. Я не хочу сказать этим, что [французская] публика, общество, правительство совершенно игнорировали крестьянство: напротив… никогда им не занимались столько… но… занимались сельским населением большею частью, так сказать, попутно, при рассмотрении других общественных вопросов, так что элементы, которые могли бы составить из себя крестьянский вопрос, не выделялись из других вопросов, чтобы соединиться в один – крестьянский»167.
Проведенный Кареевым анализ положения французского крестьянства накануне революции был обращен к читателям пореформенной России, заинтересованным в научно обоснованном прогнозе будущих социальных и экономических перемен в стране. Однако он нашел благодарную аудиторию и во Франции. Работы Кареева по истории французских крестьян накануне Французской революции нашли заинтересованную аудиторию во Франции. Труды Кареева о крестьянах накануне Французской революции были при его жизни переведены на французский язык168. Французские историки методической школы (см. выше, Глава 1) не только положительно их отрецензировали, но и ставили их в пример французским историкам. Так, Фюстель де Куланж подчеркивал, что Кареев, в своем положении российского историка, изучающего западноевропейские общества, находился в выгодной позиции внешнего наблюдателя, позволившей ему описать природу отношений между французскими крестьянами и элитами так, как это не могли сделать сами французы169.
К началу ХX века российские историки заявили о себе на международных исторических конгрессах, служивших, как мы видели, площадкой для международного движении за научную историю. В Первом международном историческом конгрессе, состоявшемся во время Всемирной выставки 1900 года в Париже, участвовала небольшая группа российских историков170. По возвращении российские делегаты доложили о новой международной организации историков на заседании Исторического общества в Санкт-Петербурге171. На следующий Международный исторический конгресс, проходивший в 1903 году в Риме, из России прибыла уже довольно большая делегация, возглавляемая историком античности В. И. Модестовым, избранным одним из вице-президентов конгресса. Делегация российских историков, прибывшая на следующий конгресс, состоявшийся в Берлине летом 1908 года, была одной из самых представительных
Н. И. Кареев.
N. Kareiew,
Nethercott, “Russia and the West,” 238. О Фюстеле де Куланже см. выше, Глава 1.
Список участников см.:
Об истории российского участия в международных исторических конгрессах см.: А. Г. Слонимский. «Участие российских историков в международных конгрессах историков».