Через пески. Хью ХауиЧитать онлайн книгу.
он возился с оголовьями и масками, которые люди выбрасывали, считая, что они не подлежат ремонту. Если у ныряльщика что-нибудь выходило из строя, он не чинил это, а доставал новый предмет снаряжения. В Грэхеме Робу нравилось как раз умение делать настоящий ремонт. Да, на это требовалось больше времени. Да, вероятно, дешевле было зарядить баллон и нырнуть за заменой. Но для Роба ремонт вещи был подобен выслушиванию ее истории, рассказа о ее создании – о каждой руке, касавшейся ее, каждой царапине и вмятине: шрамы, хранящие память.
Роб не был дураком и прекрасно понимал: Коннер спихнул его Грэхему, чтобы тот стал для него кем-то вроде няньки. Мальчику это было не по душе, но ему нравилась мастерская, и теперь он, как правило, ночевал там, найдя себе уютное местечко под верстаком. Ему хотелось учиться, и он ежедневно изводил Грэхема, подозревая, что дайв-мастер знает об устройстве костюмов очень много, но не показывает этого.
Роб синхронизировал «рэйкар» с собственным оголовьем. И там и там вспыхнули зеленые огоньки.
– Питание включено, – сказал он. – Синхрон в норме.
Тонкий пучок проводов тянулся от воротника его рубашки к старым дайверским ботинкам отца – Роб выложил их пенопластом и разместил внутри батареи и электронику. Подключив к проводам маску и оголовье, он надел оголовье на лоб, чувствуя холодное прикосновение контактов в тех же местах, что всегда. Маску Роб опускать не стал, чтобы все видеть.
Рядом с верстаком располагалась большая испытательная камера с песком, позволявшая не совершать вылазок для проверки снаряжения. Квадратная в плане – два на два метра – и глубиной в пять метров, она имела стальные стены, защищавшие от воров и не дававшие погружаться слишком глубоко, если снаряжение давало сбой.
Недавно Роб едва не похоронил себя в пескамне и, слегка напугавшись, пообещал своему брату Коннеру, что не станет больше нырять. Он не врал – у него и в самом деле не было желания заниматься тем, чем занималась его семья. Хотя Роб все лучше управлял потоком песка, он действительно боялся нырять, в чем никогда не признавался, особенно братьям. Его вполне устраивала работа в мастерской, и он погружался лишь для испытаний, всегда в присутствии Грэхема, который мог вытащить его, если бы что-нибудь пошло не так.
Роб включил ботинки, дававшие намного более чистые вибрации, чем любой из костюмов, имевшихся в мастерской, и даже любой костюм, с которым он когда-либо работал. Это делало их незаменимыми для ремонта. Любые своенравные вибрации можно было отнести на счет оголовья, любые непонятные данные или артефакты – на счет маски. «Проверка, проверка, пять-два», – мысленно проговорил он, ставя голос в голове на полную громкость: казалось, будто слова застревают в горле, чуть ли не вытекая из носа.
– Пять-два, – громко повторил Грэхем случайные цифры, давая понять Робу, что отчетливо услышал их. Небольшая проверка, придуманная ими для надежности. Нырять со свежеотремонтированным снаряжением было довольно рискованно.
Схватив