Чудная деревня. Седьмая книга. Исход душ. Татьяна Анатольевна НуроваЧитать онлайн книгу.
огони и в ушах до сих пор у него стоял крик визг умирающей ведьмы. Первое время открыв глаза он видел над собой странные мутные силуэты и глуховатые звуки которые складывались в слова какими-то не правильно кусками чаще всего непонятными по смыслу. Когда он окончательно пришел в себя оказалось, что на землю лег первый снег, поздняя осень, а в Сибири уже настоящая зима. Птах сидя у его кровати рассказывал ему как хорошо сейчас на улице, так красиво и нет еще сильных морозов. Никита лежал неподвижно и смотрел в окно на снег и не мог пошевелить ни головой, ни рукой и голову подвинуть тоже не мог. Вот и приходилось ему смотреть в одну точку пока его не переложат как … бревно. Своего тела он не чувствовал совсем, а вот голова его работа четко. Никита сразу все вспомнил и в деталях как он ворвался в дом к ведьме как они ушли оттуда и как он потерял сознание по дороге домой. Он понял он снова остался жить, и эта самая жизнь не несёт ему ничего хорошего, он ведь сжег все резервы организма что бы двигаться свободно пятнадцать минут. Он выполнил свой долг и убил ведьму, спас детей, так за что его снова наказали. Ну да в такой ситуации вернуть его к жизни это большее наказание чем просто дать уйти. Получается его спасли и что теперь он обречен доживать свои дни парализованным и беспомощным и это несправедливо. Он ведь все сделал правильно и должен был уйти. Никита хотел закричать от отчаяния, а тоже не получилось. Вместо звука он захрипел и от злости хотел заплакать, но даже слезинки выдавить не смог, глазницы были сухими и болели. Он понял, что снова парализован и отчаяние накрыло его с головой так что он снова потерял сознание и ушел в спасительную темноту. Еще примерно месяц он так приходил в себя урывками, понимал, что с ним случилось и впадал в сон обморок еще и с галлюцинациями. Ему казалось иногда что красивая незнакомая девушка сидит рядом с ним на кровати говорит с ним и гладит его по руке очень нежно, но это не может быть правдой. Это наверно его мечты галлюцинации о нормальной обычной жизни, странно только что он даже в них парализован, какой-то выверт сознания. Но как бы он не хотел мирится с реальностью он все чаще оставался в сознании и иногда часами смотрел в окно не чувствуя кто его ворочает. … А в один из дней он уже явно пришел в себя и оказалось, что он действительно в своем доме, в своей кровати, парализован, только все видит и слышит, … и он к сожалению, не умер. Выжил он снова чудом. Савелий с Домовым Птахом использовали все свое искусство чтобы вытащить его из темноты и не дать умереть, но охотник из него уже никакой, дай бой что бы ему удалось еще просто пожить какое-то время. Никита воспринял свое воскресение как-то равнодушно, ему показалось что здесь он уже прожил полноценную долгую жизнь и смерть скорее ему уже будет как подарок и избавление от мучений, а такая жизнь бревном ему не нужна. Раньше то он надеялся на выздоровление и готов был терпеть боль что бы встать на ноги, а что его ждет сейчас жизнь бревном без каких-либо перспектив. Это просто издевательство судьбы, и он хочет уйти, кто посмел решать за него. Он пытался кричать и плакать, пытался сжать кулаки мечтая ударить кого ни будь, … но он просто лежал и смотрел в окно. Он заслужил смерть и надеялся, что искупил свою вину и ничто его больше не держало здесь на земле, во всяком случае ему именно так казалось. Что он теперь полный инвалид и больше не восстановится даже с помощью целительницы это было ясно как день и зачем ему мучиться и жить, он хочет только покоя. Последний прием ускоряющего зелья сжег и до этого слабый организм Никиты. Внутренних запасов у него не было накопить их он так и не успел. Он ведь перед тем как идти на ведьму не смог даже вес нормальный набрать и зелье съело, сожгло его изнутри. Ноги руки стали тонкими ведь мышцы сгорели от напряжения, а позвоночник скрутило горбом и даже сам сидеть ровно Никита не мог. Только лежал или сидел как колода … или как посадят его на кровати Птах или Савелий … живая кукла, обложенная подушками. Есть нормально он тоже не мог желудок отказывался принимать любую пищу, а еще ему меняли подгузники и Никите хотелось биться головой об стену от своей беспомощности и стыда. Савелий с Птахом кормили его с ложечки легким круто сваренным куриным бульончиком и какими-то вонючими горькими настойками и поили его почти что из соски вернее поильника для малышей, такого неприлично яркого куска пластика в аляповатых цветах. Никита ненавидел всех людей около себя и этот поильник … только сказать об этом не мог и вынужден был терпеть прикосновения к своему телу и когда его беспомощного моют, перекладывают, даже что они с ним разговаривают. Они могут сами двигаться, разговаривать, ходить, смеяться, а он только лежит и мечтает о смерти. Затем Савелий и Птах перевели его на бульон из говяжьих и свиных костей настолько круто сваренный что еще теплый застывал как холодец. Первые дни как Никита очнулся почему-то говорить тоже не мог, возможно это следствие двух сложных настоек что ему пришлось принимать. Позже он даже радовался, что молчал тогда и не смог высказать все что он думает о своих спасителях. Сначала с ним долго разговаривал Савелий.
Он присаживался к нему на краешек кровати и говорил – говорил пытаясь достучаться до сознания Никиты, – Никита я понимаю твое состояние и по глазам вижу, что ты не хочешь жить и каждую секунду пока ты в сознании ты ругаешь нас с Птахом, но если бы все так было плохо поверь я бы позволил тебе уйти. – Ананий выхаживал подобных тебе больных, я нашел записи