Дочь моей жены. Ольга Александровна ВолковаЧитать онлайн книгу.
пока девчонка пребывала в нирване и готовилась к разрядке, быстрым и ловким движением установил зажим. Всю комнату охватил крик Виктории, и она попыталась сесть, но я надавил ей на живот, против моей силы у девушки не было ничего, кроме того, чтобы повиноваться.
– Ай!!! Почему не обговорил со мной!? – возмутилась она, срывая повязку. Я тут же скинул ее ножку со своего плеча и встал, недовольный ее поведением. Её непокорностью. Она сражалась со мной, будто на равных, хотя я понимал, что с девчонкой определенно будут проблемы. Вика стала дергаться, чем только больше причиняла себе боли, но не той, которую я готов был ей подарить. А так, Вознесенская сама себя наказывает, но пусть это для нее станет большим уроком. Я рывком прижался к ее плоти, и она ойкнула, когда почувствовала мой член прямо у своего входа, и лишь ткань моих брюк была препятствием. Заломив ее руки ей же за головой, я еще раз толкнулся вперед, усиливая силу трения – своего рода петтинг. Потом еще раз, и еще. До тех пор, пока девчонка не успокоилась и не повиновалась. Она расслабилась в моих руках и хватке, обхватив ногами мой торс, будто в кольцо. Глаза в глаза. Мои озлобленные против её слишком спокойных и жаждущих.
– Ты ослушалась, Вика, – рычу, толкнувшись, я никак не мог остановиться. Она ухмыльнулась.
– Ты должен был спросить, – дернув бровью, Вознесенская опустила взгляд на мои губы. Но я решил, что с нее достаточно. Быстрым движением просунул правую руку между собой и ней, расстегнув ширинку и припустив брюки, я уже касался ее влажного лона своим членом, но что-то меня остановило. Её победный блеск взгляда и ухмылка. Нет. Сам себе приказал нет, хотя практически вошел в нее головкой члена. А вика, словно нарочно прогибалась в пояснице и кусала свои губы.
– Не сегодня, – я поднимаюсь, оставив девчонку без продолжения. Она хмыкнула, будто собралась расплакаться. Зажим по-прежнему был установлен на ее клиторе, и пока Вика не пришла в себя после такого потрясения, я продолжил, – я уйду, и только после этого ты снимешь с себя зажим, Виктория, – грубо, будто щелкаю стеком по ее побледневшей коже. Она сползла с козла, но все еще держалась на своих дрожащих ногах. Смысл моих слов постепенно доходил до девушки, на что она фыркнула и отвернулась. – И я видел список твоих ограничений, саба, – это было последним, что я сказал, когда оставил ее одну. Как она меня. На выходе меня встретил смотритель, нахмуренный и недовольный.
– Господин Дубровский, – обращается он ко мне с суровым тоном в голосе. Да, я уже понял, что нарушил правило, прикоснувшись к девушке без защиты и тем более оставил сабмиссив в комнате одну, не завершив сессию.
– Это ее наказание, – отчеканил, и смотритель понимающие кивнул. Не такого конца я хотел, но последняя эмоция Виктории добила меня и словно пробила броню, которой я себя огораживал все эти годы. – Приведите ее в порядок и отвезите домой. Все расходы на мой личный счет.
– Хорошо, – кивнул смотритель и возвратился на место к стеклянной затемненной стене, где за ним до сих