Женский портрет. Генри ДжеймсЧитать онлайн книгу.
очарования он для меня утратить не успел. Вынашивал я его мучительно, однако видел прогресс, видел, как он делает шаг навстречу судьбе. Впрочем, та могла развиваться в разных направлениях – в чем и был основной вопрос. Итак, я заполучил весьма живую героиню романа. Как ни странно – именно живую, хотя еще не имелось ни канвы, ни истории, ни интриги – а ведь именно она, как принято считать, и определяет личность персонажа. Образ ведь еще не «встроен» – как же он ожил, спросите вы. На подобный вопрос я вряд ли отвечу определенно, ибо не обладаю столь развитым и даже сверхъестественным умением открыть перед вами историю работы моего воображения. Тогда я описал бы события, способствовавшие его оживлению, смог бы рассказать четко и ясно – как счастливо сошлись обстоятельства, позволившие мне представить (позаимствовать из жизни) вполне одушевленную, полностью готовую для книги героиню. Как видите, образ уже «встроен» – однако пока лишь в мое воображение, которое его удерживает, сохраняет, оберегает и наслаждается им; разум постоянно сознает его присутствие в полутемной, переполненной иными разнородными формами мастерской мозга. Так рачительный торговец драгоценностями, порой дающий ссуды под залог ювелирных украшений, всегда помнит о запертой под замок безделушке, оставленной ему некой таинственной, находящейся в стесненных обстоятельствах леди или иным любителем редкостей. Безделушка эта готова явить свои достоинства – для того нужно лишь отомкнуть замок шкафа.
Вероятно, я провожу слишком мудреное сравнение для той «ценности», о которой упомянул, – для образа молодой женщины, что столь долго находился в кладовой моего мозга; и все же оно как нельзя лучше опишет мои чувства и благоговейное желание найти достойное место для доставшегося мне сокровища. Я и в самом деле напоминаю себе торговца, отказывающегося продавать вещицу независимо от цены, опасающегося, как бы она не попала в нечистые руки, и взамен решившего сколь можно дольше хранить ее под замком. Да-да, есть на свете торговцы, способные на подобные порывы. Суть в том, что образ девушки, бросившей вызов судьбе, стал для меня краеугольным камнем, на котором впоследствии выросло здание «Женского портрета» – здание огромное и просторное; во всяком случае, именно так я его воспринимаю, оглянувшись назад. Иного материала для его возведения, кроме яркого, но ни с чем не связанного образа, у меня не имелось. С точки зрения художника – обстоятельство небезынтересное, а потому, признаюсь, я с любопытством погрузился в анализ всего строения. Какой логический процесс мог дать возможность зародышу главной героини – неглупой, но весьма самонадеянной девушки – обрасти сюжетом? Насколько искусной должна быть кладка фундамента, чтобы не испортить сюжет? Существуют миллионы самонадеянных девушек, среди которых встречаются и умные, и недалекие, и все они ежедневно бросают вызов судьбе. Что ж тут такого, из-за чего поднимать шум? Роман – это субстанция, которая по своей природе