Небо безработного пилота. Андрей Владимирович ЛесковскийЧитать онлайн книгу.
надрывались реактивной мощью и децибелы того звука, уж точно, в разы, превышали громкостью своей турбины пассажирского "Бойнга" или "Эйрбаса", пусть даже и включенные на взлётный режим. Не напрасно грузовые самолёты с такими двигателями были персоной нон грата почти во всех аэропортах "цивилизованного" мира.
– … разрешите исполнительный. – Запрашивал командир корабля диспетчера.
Полусонный голос, на другой стороне радиосвязи, довольно вяло и монотонно откликнулся, объясняя условия взлёта, курс набора высоты, направление и силу ветра у полосы. В столь ранний час вряд ли кто-то мог ожидать, от уставшего за ночь диспетчера, особой бодрости и хорошей дикции. Но, самое главное: заветного слова "разрешаю" не было произнесено.
Командир продублировал информацию на той же полугнусавой тональности, после чего, повторно, запросил разрешение на старт. Пять часов утра по местному времени, когда ещё даже рано говорить о восходе солнца, ибо ночная мгла лишь слегка начала отступать, согласно циклу вращения планеты. Здесь, кажется, минуты растягиваются до запредельных величин, увеличивая саму временную константу, превращая её в понятие значения непостоянного и неисчислимого. Утренний туман начинал концентрироваться над всей площадью аэропорта, но условия для взлёта оставались, пока, вполне приемлемы. Другое дело тем бортам, что планировали посадку, им то уже, наверняка, будет предложено уходить на запасной.
Диспетчер разрешил старт, это до нужной степени взбодрило экипаж, остатки полусонного состояния растворились безвозвратно, уступая место серьёзному деловому беспокойству. Причиной тому был внушительный и даже запредельный перевес грузового гиганта. "Руслан" – сильнейшая машина, из серийных гражданских самолётов, построенных в Советском Союзе, конечно, если не брать в расчёт единственный экземпляр супер гиганта «Мрия». Однако, сто двадцать тонн груза, да ещё, похоже, что с приличным "хвостиком", здорово прибавляли всем адреналина.
– Двигателям взлетный режим! Держать РУД! – Капитан дал команду без малейшей тени беспокойства в голосе.
– Взлётный режим, РУД держу, параметры в норме. – Ответил ему бортинженер, переведя рычаги управления двигателями в крайнее положение и удерживая их от самопроизвольного смещения в обратную сторону, что могло сыграть крайне скверную шутку на старте.
– С Богом! Эх, нам бы полосу на километр подлиннее … – Успел произнести второй штурман до того, как машина пришла в движении.
Четыре турбины "Руслана" взревели громоподобно, развивая максимум реактивной тяги. Лишь посочувствовать можно тому, кто поселился вблизи аэродрома, откуда стартуют "Русланы". Последние остатки тишины раннего утра разорвались и разметались крупными да мелкими клочьями. Взлётный режим двигателей "Руслана", пожалуй, может вполне соответствовать воспетому грохоту космодрома. Авиагигант содрогнулся, словно штангист на помосте, готовый предъявить миру всю свою силу в едином рывке и двинулся вперёд, с каждой секундой