Темнейший путь. Алексей РусановЧитать онлайн книгу.
и другие дети перестали задевать Мордана днём. Зато по ночам во сне ему часто стало видеться, как Болли садится к нему на грудь и давит, давит, давит на горло, воздуха не хватает, он задыхается, но руки-ноги обездвижены, он не может пошевелиться и понимает, что это всё, конец, сейчас он умрёт, и за секунду до смерти Мордан просыпался, тяжко дыша и слушая как кровь грохочет в ушах. Спал он на чердаке, заваленном ненужным старым хламом, на куче сена. Чердак был очень низкий, встав на колени, Мордан упирался головой в скаты крыши, но зато он был здесь один, и никто из семьи никогда сюда не заглядывал.
Улрин выполнил обещание и принялся заниматься с Морданом отдельно, посвящая его в тайны алхимии. Также к их занятиям присоединилась Эйра: её оборотистый отец решил, что было бы неплохо расширить семейную торговлю за счёт настоев, микстур и бальзамов. Мордану было скучновато зубрить рецепты снадобий, зато интересно было ходить с Улрином и Эйрой по окрестным лесам, собирая разнообразные грибы, травы, минералы и даже насекомых для зелий и эликсиров. Однако в глубине души он продолжал мечтать о магии. Однажды он видел, как проезжий меднокожий редгард на потеху зевакам сначала вскипятил дождевую воду в бочке рядом с таверной, а потом заморозил. В одно засушливое лето придворный маг ярла Фолкрита, редко показывавшийся на люди, вышел к делегации окрестных фермеров, выслушал их просьбу, сотворил заклятье, и за считанные минуты на небе собрались лиловые тучи и разразилась гроза с ливнем. Как-то раз на лесную поляну, где Улрин, Мордан и Эйра рвали горноцвет, вышел матёрый волчище, жрец Аркея сделал витиеватый пасс руками в воздухе, и волк, поджав хвост и заскулив, скрылся в чаще. Как ни умолял Мордан Улрина научить его этому заклинанию, старик остался непреклонен.
К шестнадцати годам у Мордана появился неожиданный друг. На лесной тропе он подобрал воронёнка, который, видно, ещё не умея летать, вывалился из гнезда и повредил крыло. Он выходил воронёнка, вырастил и дал ему имя «Фроди». Птица очень привязалась к хозяину, полюбила сидеть у него на плече и научилась хрипло выговаривать «Фррроди» и «Морррдан». Мордан по-прежнему часто ходил к Улрину, помогая ему как с зельеварением, так и со свершением погребальных ритуалов – главной обязанностью жреца. В отличие от суеверной Эйры, которая боялась даже перешагнуть порог Зала мёртвых, в котором проводились все заупокойные обряды, Мордан мертвецов совсем не боялся. «Бояться надо живых», – не раз назидательно повторял Улрин, укутывая в саван очередного покойника, а Мордан молча с ним соглашался.
– У тебя неплохо получается, детка, – как-то раз сказал ему Улрин, ставя толстую восковую свечу в головах у усопшего. – Ты не думал о том, чтобы посвятить свою жизнь служению Аркею? Ты бы стал моим отличным преемником.
– Думал. Возможно, я так и поступлю, – ответил Мордан, зажигая свечу в ногах. – Но я не уверен, что Тефар мне позволит. Он хочет, чтобы я горбатился на лесопилке, как и он.
– Почему ты говоришь «Тефар», а не «отец»? – с ласковым упрёком спросил Улрин.
– Он мне не отец! – резко ответил Мордан.
– Мордан, Мордан… – старик осуждающе покачал