Я знаю, ты где-то есть. Тьерри КоэнЧитать онлайн книгу.
что работать. Сначала я думал, что это для тебя – способ самореализации, но потом понял, что ты выкладываешься только чтобы забыться.
– Забыться? Зачем мне забываться?
– Чтобы не тратить силы на отношения, которые потребовали бы от тебя ответственности.
Ноам развернулся вместе с креслом. За широким, во всю стену, окном оживали офисные здания. Тут и там виднелись фигурки солдатиков, принимавшихся за работу в надежде на повышение или, как и он, не питавших особых иллюзий относительно собственной полезности.
– У меня не получается, Сами.
– Естественно! Ты же неделями никого не видишь. А когда у тебя вдруг появляется желание проветриться, ты таскаешься по барам и заводишь интрижки на одну ночь. Так спутницу жизни не найдешь.
– Я пробовал, Сами. У меня было несколько серьезных историй.
– Вот как? И сколько же времени они продлились? Неделю? Две? Месяц? Ты хоть помнишь по именам тех, кому великодушно позволил любить себя? Как только девица к тебе привязывается, ты тут же быстренько отправляешь ее в отставку!
Ноам подумал о вчерашней встрече в пабе.
– Хватит, – вздохнул он, – мне вчера уже прочитали проповедь.
– Кто?
– Элиза.
– Элиза? Вот образец женщины с чувством ответственности! Тебе бы позаимствовать у нее мужества, силы воли. Она потеряла работу, оказалась в тяжелом финансовом положении, но не опустила руки, а нашла себе новое место, чтобы обеспечить будущее дочке. Вот у кого настоящие проблемы, и тем не менее она не теряет оптимизма при любом испытании.
– Моя сестра – исключительная женщина.
Ноам вздохнул, откинулся на спинку кресла и уставился в потолок. Сами решил закрепить результат.
– То, что мы принимали раньше за меланхолию, которая так шла твоему образу донжуана без иллюзий, на деле оказалось глубоким разочарованием. Даже хуже… депрессией.
– Депрессией? – задумчиво повторил Ноам.
– Да, Ноам. Ненормально в твоем возрасте все время думать о смерти, страдать от приступов страха и ничего с этим не делать.
– Если, по-твоему, ипохондрия и приступы страха говорят о депрессивном состоянии, то я всегда имел склонность к депрессии, – огрызнулся Ноам.
– А Элиза что об этом говорит?
– Ты что, правда думаешь, что я делюсь с ней этими проблемами? Как ты сам только что сказал, они ненастоящие и не идут ни в какое сравнение с ее трудностями. Ты – единственный, с кем я действительно откровенен.
– В свое время я был бы тронут, узнав, что удостоился звания единственного доверенного лица, но сегодня меня это беспокоит. И знаешь почему? Потому что, кроме Элизы, твоей племянницы и меня, ты ни к кому не испытываешь привязанности. Да какой я тебе друг, какое доверенное лицо, если ты ни разу не пожелал выслушать мой совет.
– Ты не даешь советов, Сами, ты читаешь мораль.
– Тогда я все же дам тебе совет и надеюсь, что на этот раз ты меня услышишь: сходи к врачу.
Ноам