Прощай, Анна К.. Лера МановичЧитать онлайн книгу.
голубой дог.
Щенок тяжело дышал и виновато смотрел космическими глазами.
Мне до сих пор кажется, что, возьми мы тогда другую собаку, все было бы по-другому.
Я назвала его Ретт. В честь Ретта Батлера. Мне он нравился больше всех в «Унесенных ветром». На фоне всех этих малахольных благородных лордов Ретт Батлер был единственным нормальным мужиком.
Через полгода Ретт стал больным, нервным псом-подростком с узкой, как киль, грудью. И из голубого превратился в грязно-серого. Собачники на улице шарахались от нас: при виде других собак Ретт начинал тяжело и хрипло дышать и пускать слюни.
На сильного и смелого Ретта Батлера он не тянул и со временем стал просто Рэдиком. Псом-инвалидом.
Не знаю, зачем отец откачал его той осенью.
Рэдик заболел кишечным энтеритом, болезнью, смертельной и для здоровых собак.
Вся наша квартира была застелена газетами. Рэдик был ростом со взрослого дога и весил килограммов тридцать. Ходить он уже не мог: у него отнялись задние лапы.
Помню, как отец клал его в зеленый туристический рюкзак и тащил на платную капельницу. Каждый день. Ветеринар советовал не носить, шансов было мало. Но отец носил. Каждый вечер. Когда возвращался, застирывал пятна на куртке.
Рэдик выжил.
Наступила перестройка.
Теперь надо было выживать нам – семье двух инженеров с больной, вечно голодной собакой.
Мы перестали убирать дома.
Странная штука, но бедности почти всегда сопутствует грязь. Хотя, казалось бы, ведро, тряпка и вода есть у всех и не очень зависят от дохода.
Мама уставала на работе. А я часами сидела в кресле как оцепенелая и перечитывала «Лолиту» Набокова. Мне нравился Гумберт Гумберт. Мне он нравился больше родителей, Ретта Батлера и всего, что на тот момент могла предложить жизнь.
Серая тоска с космическими глазами грустно вздыхала в прихожей.
«Сами как кобели и собаку завели», – говорила бабушка.
Она имела полное право так говорить: каждый раз, когда нужно было сделать крупную покупку, мама прибегала к ней за деньгами. Впрочем, бабушка давала деньги и на мелочи: на носки, белье, колготки. При этом бесконечно штопала свои допотопные чулки, натягивая их на старую лампочку. Даже не штопала – она воссоздавала их заново.
Помимо прочего, бабушка была диабетиком, и благодаря этому раз в месяц в нашем доме появлялась докторская колбаса. Розовая, со вкусом бумаги. Диабетикам ее выдавали по специальной книжке в магазине «Диета». А получали мы. Полкилограмма колбасы. Пища богов. Такая вкусная, что съедалась за два дня. Рэдик однажды стянул весь кусок со стола и изжевал наполовину. Тогда я впервые ударила его. Вторую, обслюнявленную половину я помыла под краном и положила в холодильник.
Второгодник Голосов спрятался на большой перемене под лестницей и, когда я проходила мимо, высунулся и прошипел мне в самое ухо:
– Жидо-о-овочка.
Я сделала вид, что не расслышала, и пошла дальше. Но лицо горело так, как если бы меня неожиданно поцеловали.
Рэдик ел и ел, но