Леопард с вершины Килиманджаро. Ольга ЛарионоваЧитать онлайн книгу.
полнее, самоотверженнее, чем прежде; но эта новая жизнь была как-то горше прежней. Стоило ли одно другого – вот в чем вопрос.
Я так и уснул, забравшись с ногами в кресло, при полном освещении.
Второй день я встретил уже без патетических планов относительно мудрости и высшей красоты его программы. Поэтому и прошел он проще и быстрее. Начала поступать литература, и я, по совету Саны, не ограничивался простым чтением, а тут же делал «наброски», то есть диктовал Педелю те или другие свои мысли, а он с молниеносной быстротой собирал или компоновал из отдельных блоков те схемы, которые могли быть использованы нами в аппарате кибердиагностики по аккумуляции сигма-излучения.
Вся трудность заключалась в том, что мы не могли слепо скопировать аппараты аналогичного типа с имитирующей схемой. Суть этих аппаратов заключалась в том, что они создавали внутри себя макет подопытного организма и непрерывно следили за ходом болезни и выздоровления. Но каждый такой аппарат создавался на опыте тысяч аналогичных болезней. Мы же располагали лишь воспоминаниями отдельных лиц, моими в том числе, хотя сам я не был подвержен загадочному излучению. Поэтому мы могли предложить аппарату лишь некоторые предположения о методах лечения. Хотя до кодирования было далеко, как до Эстри, я уже обдумывал все особенности этого кибера, который должен иметь еще большую самостоятельность, чем аппараты с имитирующими схемами. Слов нет, это было трудно даже в воображении. Меня все это чрезвычайно занимало, я делал свои бесчисленные «наброски» и поминутно обращался к Сане; но странно – ее ответы постоянно наводили меня на мысль, что она уже сталкивалась с людьми, попавшими под сигма-излучение.
Поначалу я не придавал значения своим догадкам, но потом меня стало одолевать какое-то смутное беспокойство. Ведь в самом деле: она говорила – и не просто говорила, подчеркивала, – что наш корабль был единственным, пострадавшим при возвращении «Овератора». Эксперимент больше не повторялся – уж это-то я знал твердо. И потом эта фраза, как-то проскользнувшая у Патери Пата, о каких-то обезьянах, нечаянно попавших под сигмалучи… Он тогда врал, я это сразу понял, но не был ли его вымысел связан с каким-нибудь реальным фактом, о котором я не знаю?
Я не выдержал и спросил об этом Сану без обиняков. Она с поразительным спокойствием – неестественным спокойствием – ответила мне, что никаких дополнительных данных о воздействии сигма-лучей на живой организм она сообщить мне не может.
И все.
Разумеется, подозрение осталось, но я не стал настаивать, потому что понял: то, что они решили мне не говорить, все равно останется для меня тайной, пока я не вырвусь из этого райского уголка. Я махнул рукой на все эти недомолвки, решив, что главное сейчас – это делать свое дело, а удовлетворить свое любопытство я смогу и после… после.
Раздражало меня еще и то, что все основные материалы для программирования должны были предоставить мне Элефантус и Патери Пат, хотя мне и хотелось делать все самому. Но я вовремя