Революционеры или террористы. Воспоминания участниц Фракции Красной Армии. Инге ФиттЧитать онлайн книгу.
в небольшие автономные подразделения, которые будут работать, бороться, взаимодействовать и защищать как элементы массового движения. Когда будет достаточно отрядов, партизаны сами станут массовым движением (Revolutionärer Zorn, № 1, май 1975)».
Интересно отметить, что Революционные ячейки никогда не получали того общественного внимания, которое получал РАФ, институционализированный враг западногерманского государства.
Слабость левых была и остаётся в их неспособности раскрыть тонкие механизмы господства и противостоять им с помощью подрывных стратегий. Недовольство было важным элементом «массового успеха» TUNIX. Но это не только недовольство состоянием Западной Германии (которое широко распространено среди населения, по крайней мере, под поверхностью), но и предлагаемые стратегии изменений. Возникла необходимость объединиться с другими людьми, которые чувствуют то же самое.
Лично мы также были недовольны поведением многих из нас. Мы считали отрицанием своей идентичности отстранение от действий товарищей или стратегические уступки общему политическому климату. В этом смысле, вероятно, был момент неповиновения в нашем призыве к TUNIX; чувство «прямо сейчас мы должны быть особенно радикальными». Наша идентичность – это идентичность радикальных левых. Если мы отрицаем это, остаётся только цинизм.
Это настроение было выражено и на заключительном марше митинга. Вот описание из буржуазной Tagesspiegel (29 января 1978 года):
«Впервые за многие годы демонстрация в Берлине переросла в насилие. Когда толпа из примерно пяти тысяч человек собралась, чтобы завершить трёхдневное собрание TUNIX в Технологическом институте, в полицию были брошены бомбы с краской у женской тюрьмы на Лертерштрассе и булыжники у здания суда на Турмштрассе Моабита. Среди протестующих были спонтисты, городские индейцы и другие неорганизованные левые. Они приехали из Берлина, Западной Германии и Западной Европы».
Свастики и руны СС были нарисованы на автомобилях «правшей». Американский дом на Харденбергштрассе был обстрелян камнями. Огромный немецкий флаг с надписью «Modell Deutschland» был протащен по улицам города грузовиком со звуком. На углу Курфюрстендамм и Иоахимсталерштрассе флаг был сожжён под наблюдением полиции и прохожих…… Анархисты несли транспаранты «Штаммхайм повсюду», «Прочь грязь!» и «Мерзость!». На домах вдоль маршрута марша были нарисованы граффити, например, «Освободите печатников Агита» [Агит был коллективом печатников-радистов] и «Анархия возможна». Возле нескольких тюрем протестующие скандировали: «Освободите заключённых!».
Организаторам TUNIX удалось мобилизовать от пятнадцати до двадцати тысяч человек в течение месяца. Это доказало, что радикальные каналы связи и информации всё ещё не иссякли. TUNIX стал пиком движения немецких спонтистов. Хотя Спонти доказали свою способность организовать массовое мероприятие вскоре после немецкой осени, после встречи сформировалась реальность «Двух культур».
Термин