Я шагаю по судьбе. Владимир МалышевЧитать онлайн книгу.
этому случаю видно, что в малолетстве мне многое позволялось. Хорошо ли это было? Не знаю. Японцы, например, считают, что до семи лет ребенка надо баловать, а потом брать в ежовые рукавицы и муштровать, как новобранца на плацу.
Может, и мой отец следовал этой методе?.. Неизвестно, как он собирался воспитывать меня в отроческом возрасте, но если бы так дело пошло и дальше, не представляю, что бы из этого получилось.
После скоропостижной кончины отца дед ушел на пенсию и перебрался с бабушкой к нам, чтобы помочь дочери растить детей. Недорого купил какой-то старый деревянный дом, разобрал его, перевез и заново поставил, пристроив к нашему домишке. С того дня и началось мое воспитание в другом духе.
Каждое утро за завтраком дед давал задание (даже в летние каникулы!) произвести какие-то работы в огороде, наколоть дров, воды натаскать из колодца и тому подобное. Мотивация была простая – чем быстрее сделаешь, тем быстрей пойдешь на пруд купаться или в футбол с ребятами играть. И не было ни одного дня, чтобы я остался без работы.
Помню, как-то раз в каникулы проснулся – солнечное летнее утро… Думаю: ну вот сегодня точно делать нечего, вчера всё переделано, побегу прямо с утра с ребятами играть!.. Но после завтрака дед вывел меня в огород, подвел к куче полусгнивших досок и сказал:
Дед Петр Александрович и бабушка Капитолина Степановна Балыбердины. 1951
– Вот! Бери клещи, плоскогубцы или гвоздодер. В каждой доске гвоздей по 30 пропадает. Доставай их и в коробочку эту клади…
А гвозди были ржавые уже, загнутые на концах… Зачем они?
– Потом распилишь эти досочки, – говорит дед. – Аккуратно сложишь и можешь идти гулять.
Этой работы мне хватило на полдня. Потому что, когда вбитый ржавый гвоздь я начинал из доски выковыривать, он ломался.
Причем я понимал, что ни деду это было в общем-то не нужно, ни мне, никому. А просто считает он, по старости своей, что труд необходим для воспитания. А может, просто для того, чтобы мне меньше играть или с друзьями неизвестно где болтаться.
Только позже я понял, что дед готовил меня к жизни, учил преодолевать трудности. Он часто объяснял, как должен поступать настоящий хозяин, а как не должен.
Признаться, меня очень удивило, когда он впервые произнес это неупотребляемое в нашем доме слово «хозяин» – как будто оно залетело к нам откуда-то из другой жизни.
– Дед, а кто такой хозяин? – спросил я.
– Ну пошли, – произнес он в ответ.
Вышли мы во двор. Остановились у поленницы.
– Вот видишь, – говорит мне дед, – валяются поленья на траве. А настоящий хозяин никогда не позволит лежать им и гнить. Подними и аккуратно положи их корой вверх, чтобы высохли, это будет по-хозяйски. Вот так, теперь идем дальше…
Тогда ни плитки, ничего такого для дорожек не было, по садам и огородам вели только вытоптанные в траве земляные тропинки. А ночью дождь прошел, поэтому наш путь преградила серьезная лужа – ее надо было либо перепрыгивать, либо крайне осторожно обходить по краю,