Никому о нас не говори. Алёна ЧерничнаяЧитать онлайн книгу.

      Обычно пара по теории государства и права начинается с монотонной лекции нашего преподавателя. Могу ли я назвать себя фанаткой этой дисциплины? Вряд ли. Пока что адаптироваться к учебе не получается. Но деваться некуда, через пару месяцев заканчивается мой первый курс, а все темы я обычно зазубриваю перед сессией. Поэтому и приходится, высунув язык, конспектировать лекции. А Сонька, всегда сидящая по правую от меня руку, то и дело заглядывает мне в тетрадь, переписывая то, что успела записать я. Но не сегодня. Сегодня лекция началась с того, что преподаватель опаздывает уже минут на пятнадцать. Подперев ладонью подбородок, я бездумно рисую на полях тетради какие-то закорючки, пока Соня под боком залипает в телефоне, а в аудитории стоит жужжание голосов одногруппников. Но больше всех шумят Петрова и Красно. Пока нет преподавателя, они снимают свой очередной странный ролик. Полина и Женя установили телефон на маленький штатив на первой парте в нашем ряду. Встав перед ней, они повторяют какие-то движения на камеру.

      От нечего делать я искоса поглядываю на этот цирк. И не надоест же им изо дня в день заниматься одним и тем же: дергаться под какой-нибудь модный трек и открывать рот!

      – Блин, – сокрушается Женя, – опять я на видео как корова. Поль, давай переснимем.

      – Мне нравится, – отчеканивает Петрова.

      – Ты там получилась классная, а я… – продолжает ныть ее подружка.

      – Не всем дано быть фотогигиеничными, – с пренебрежением бросает Петрова. – Вот я фотогигиенична, а ты просто нет.

      Фото… чего? Я снова перевожу взгляд со своих каракулей на двух подружек. Вот и весь IQ Полины. Я со вздохом прикрываю глаза, а Соня слегка толкает меня в бок.

      – «Фотогигиеничная». Кажется, у Петровой реально вместо мозга одни лайки, – тихо хихикает она.

      И я подхватываю ее настрой. Посмеиваюсь, пряча в ладони улыбку.

      – Просветова, я что-то смешное сказала? – неожиданно резко и громко спрашивает Полина.

      Уголки моих губ моментально опускаются, и Сонька тоже прекращает смеяться. Ясно. У Петровой явно со слухом лучше, чем с интеллектом. Но на ее вопрос я отмалчиваюсь.

      – Ау! Просветова, повторяю: чего ржешь? – уже с нажимом продолжает Полина.

      И как назло, всего пару секунд назад мои одногруппники жужжали как пчелы, а теперь затихли.

      – Ничего, – сухо констатирую я, заправляя невидимую прядь за ухо, а под ложечкой уже неприятно подсасывает.

      – Я видела, как ты на нас глазеешь. Надо мной ржешь?

      Боковым зрением вижу, что Полина медленно двигается к нашему столу, но я молчу, сжав губы. Надо быть умнее и просто игнорировать. Только вот Полина молчать не собирается. Подойдя к нашему

      с Соней столу, упирается в него ладонями, нависая надо мной.

      – Молчишь… Теперь не смешно? Язык в твоей жирной заднице застрял, да? – шипит Полина.

      Все это мне неприятно. Мои пальцы, все еще держащие шариковую ручку, сжимают ее еще крепче.