Кирза и лира. Владислав ВишневскийЧитать онлайн книгу.
головой, шёпотом добавляет: «Есть!» Двумя руками аккуратно кладет прыгающую в руках трубку на рычаг, растерянно замирает над ней. Секунду приходя в себя – как ТАКОЕ докладывать?! – раздумывает, затем осторожно выглядывает в коридор. Размышления дневального прерывает выскочивший из туалета сержант.
У сержанта уши и днем, и ночью, тоже работают в экстремальном режиме восприятия жизненно важных армейских звуков. Они чутко, в любой ситуации, ловят голоса и шаги командиров и начальников, телефонные звонки, сообщения и тому подобное. В общем, его уши сами по себе знают что фиксировать. И на этот раз они его не подвели. Хоть он и находился чёрт-те где от телефона – не так уж и чёрте где, – в туалете – но его треньканье мгновенно различил. А кто может сейчас звонить? Конечно, помдеж по штабу или по полку, тоже сержант, свой человек. А зачем они ночью звонят, беспокоят, не знаете? Эх, вы! Знайте, этот звонок своевременно и спасительно предупреждает: «К вам, долб… то есть остолопы долбанные – это можно и опустить, здесь могут быть несущественные взаимозаменяемые варианты – идет проверяющий. Встречайте начальство!»
На этом моменте можно бы чуть остановиться, оценить, осмыслить, так сказать прелесть ситуации… А действительно, какая всё же полезная и нужная, эта неувядаемая армейская выручалочка – вовремя предупреждающий телефонный звонок! Сколько жизней, сколько судеб спас, поднял на недосягаемые армейские, например, высоты такой вот важный, нужный, вовремя вякнувший, предупредительный звонок. И этим тоже сильна наша армия – ещё как! Да только ли армия!.. Своим единством, товарищеским плечом и взаимовыручкой. А если б не позвонил, не предупредил? О-о!.. Страшно представить, порой, последствия!.. Тьфу, тьфу, тьфу!
Расшифровав этот важный для себя знак, сержант, огорченно бросив своё экстренное дело на полдороге, соскочил с туалетного очка. Спешно застёгивая штаны и оправляя гимнастерку, ещё с кольцом ремня на шее, нервно выскакивает из туалета как раз вовремя – навстречу дневальному.
Дневальный, которому ещё не приходилось бывать в такой сложной ситуации – ой, что-то будет! – от страха и ужаса не мог говорить. Причем, не столько от резкого неожиданного треньканья в сонной тишине казармы, сколько от содержания тех слов и того тона, каким донесла трубка свое важное экстренное сообщение. Той армейской ненормативной лексикой можно было напрочь вывести из строя даже очень тренированного врага, наверное целый его взвод, не то что этого, совсем еще зеленого солдата. Те слова дежурного почти парализовали… По одному только виду поняв всё без слов, сержант резко махнул рукой:
– Дуй на тумбочку, сопля, и нишкни там у меня! – Устрашающе добавляет сержант, скрепив свое приказание четким подзатыльником.
Дневальный хоть и находился в насторожённом ожидании начальной фазы будущего подзатыльника но не уследил, поймал только заключительную, от этого резко клюнул головой, и ловя руками вперёд убегающую пилотку, заскакал к тумбочке. Этот подзатыльник, пожалуй, для дневального был