Евангелие от Зверя. Василий ГоловачевЧитать онлайн книгу.
боевого транса так быстро, что Дормидонт не успевал отслеживать его движения, и хотя палка дважды кашлянула молнией – разряды прошли рядом с телом Ильи, – приблизился и достал-таки колдуна, вкладывая в удар всю силу и гнев.
Дормидонт отлетел на несколько шагов назад, выронил палку, не удержался на краю оврага и свалился вниз. Было слышно, как тело его катится по склону оврага, трещат кусты и сыплются камешки, потом раздался сочный шлепок и все стихло.
– Силен, Витязь! – проговорила старушка, расцветая улыбкой. – Давно Дормидонта так не обхаживали.
Улыбнулся и Пашин, выходя из пустоты, чувствуя, как ноют натруженные мышцы ног и рук.
– Спасибо за помощь, бабушка. Вовремя вы его отвлекли, а то б лежать мне, наверное, на его месте. Но уж больно мощное у него оружие.
Илья подобрал палку мужика, осмотрел ее внимательно, убеждаясь, что это самый обыкновенный, крученый, сучковатый, тонкий и длинный дубовый сук.
– Надо же, мать честная! Обычная палка, даже не электрошокер! Как же он из него стрелял?
– Это всего лишь заговоренный остряк, – заметила старушка, разглядывая Пашина. – Можно сказать, проводник. Дормидонт знает слово, дающее ему силу.
Илья нахмурился, отбросил ставшую тяжелой и холодной палку, оглянулся на овраг, но старушка, легко ступая по траве, подошла к нему и уперлась в грудь ладошкой.
– Не бойся, он больше тебя не тронет. Иди, куда собрался, время уже позднее. Забирай свою невесту и уводи отсюда. Ее изба вторая с краю, за гумном.
– Откуда вы знаете?..
– Знаю. – В голосе старушки прозвучали печаль и сочувствие. – Владислава моя ученица, почти что дочка, ждет она тебя. Только не задерживайся в деревне, иначе вам не выбраться живыми.
– Ну уж теперь им меня не остановить! – Илья шагнул прочь, оглянулся. – Как тебя звать, бабушка?
– Баба Марья, – ответила старушка и перекрестила его, когда Илья повернулся и побежал к деревне.
Она могла бы и не говорить, где располагается дом Владиславы, сердце само вывело бы Илью, куда надо. Вихрем пролетев деревню, не обращая внимания на останавливающихся и глядящих вслед стариков и старух, он перевел дух только у покосившегося деревянного забора, за которым стоял длинный, серый, угрюмый и какой-то неуютный дом Владиславы. Смеркалось, кое-где в окнах соседних изб уже загорелся свет, но окна этого дома были темными, слепыми, неприветливыми. Дом словно приник к земле в ожидании беды и не желал впускать гостя.
Илья открыл калитку, поискал кнопку звонка вокруг давно не крашенной входной двери, не нашел и хотел уже постучать в нее кулаком, удивляясь своей робости и страху, но не успел. Дверь внезапно распахнулась сама, и на пороге возникло ослепительное видение в тонком ситцевом сарафанчике: бледное трагическое лицо, пунцовые полуоткрытые губы, огромные, светящиеся, полные слез глаза…
Владислава!
– Ты все-таки пришел!.. – выдохнула она.
И разом лопнули оковы страха и сомнения, сжимавшие сердце, пьянящая волна радости,