Вихрь переправ: 4. Если жить хочешь в новом мире. Ольга Васильевна ЯрмаковаЧитать онлайн книгу.
на равных.
Вот и с Эриком у Виктора однажды вышла не совсем дружеская беседа.
– Слушай, я тебя совершенно не могу понять: то ты готов был убить вурдалака чуть ли не голыми руками, что совершенно понятно – из-за смерти прислужника – теперь же сидишь и ведёшь с ним привольные беседы, будто ничего до этого не случилось.
– Да знаю, Вик, знаю.
– Ты его что, простил? Простил ему Карасу?
– Простил? Нет… Не знаю… Хотя, наверное, скорее да, чем нет.
– Это как же понимать, Философ? Либо ты прощаешь всю ту хрень, либо нет.
– Ты прав, Вик. Мне до сих пор непросто. Карасу был славным и верным другом. Но там, на площади, я в один единственный момент увидел, как маска напыщенности слетела с нашего нынешнего постояльца. Всего чуть-чуть он явил себя такового, каков и есть на деле. И я увидел себя, вернее свою боль и отчаяние от безвозвратной утраты друга. Мне было больно, да и теперь не сладко – это я так, дурачусь, что мне легко. А вот ему хреново ещё сильнее – он потерял не только друга, но брата. Такую дыру никогда не залатать, ни заполнить. Моя срастётся и останется шрам, а его навсегда останется кровоточащей бездной. Так что, да, я скорее склонен простить, так будет проще для нас обоих. К тому же, я ему верю, в то, что он сожалеет о Карасу. Я хочу верить, так проще простить.
– Мне кажется, что я тут единственный, кто здраво мыслит. Остальные давно пустили слюни и смотрят ему в рот, – упрямо проворчал Виктор.
– Ты тоже до этого дойдешь, Вик. Но прежде тебе нужно справиться с собой – тебя точит не недоверие, а самая банальная ревность. Но я понимаю, расклад твоего пасьянса непрост: дама встала посредине переправы и всё думает, к какому берегу ей пристать.
– Вот ведь вздор! Глупость несусветная! Опять ты выворачиваешь изнанку наружу, Философ!
– Все эмоции идут от наших чувств. А твои, мой друг, закручены на неуверенности во взаимной симпатии барышни. А ревность – есть неуверенность в любви.
– Я даже не буду больше это слушать. Какая чушь! – прорычал, побледнев и покраснев следом, Виктор. Явно сдерживая себя, он рванул к выходу и с громким хлопаньем, затворил за собой входную дверь.
– Когда человека ставят лицом перед правдой, от которой он бежит, в результате мы имеет хлопанье дверями, – поджав губы, изрёк Эрик Горденов.
Виктор негодовал. Даже Юнка, и та, словно забыла, по чьей вине едва не отдала душу Творцу, и кто исковеркал Нила Хотина. Кстати!
– А что с Нилом, кстати? – без обиняков встрял Виктор в беседу между Юной, Лукой и Астрогором. Юноше вдруг стало тошно от того внимания, которым был окружён их, между прочим, враг.
При упоминании их общего друга Юна Дивия сникла и потупила виновато глаза, Лука же, напротив, посмотрела на Виктора как на неслыханного нахала, позволившего себе лишку. Не смутился и Астрогор, хотя голос выдал в нём сожаление.
– Не знаю, – коротко ответил он.
– То есть, как это ты не знаешь? – вспыльчиво возмутился Виктор. – Это ты его сделал одним из вас. Ты сотворил из него упыря! И