Лучшее лето в жизни. Андрей КокоулинЧитать онлайн книгу.
спросить тебя, Кэтсу…»
И еще. Я ведь смотрел на Сибиллу глазами Кавады. Если у Кавады был в голове сопроцессор, и он вел запись, то она как-то…
Понятно, что глупость несусветная, но, допустим, эту запись из мозга мертвого Кавады кто-то выкрал, спрятал в компиляторе, откуда муниципальные дрим-проекторы берут сюжетные трассы, типовые анимодели, рекламные стикеры…
Бред какой! Да-да, это было послание. Послание! И предназначалось оно именно мне, Тиро Макемаси. У-у-у! Не ведись на поводу у длинноногих электронных ниньо, парень! Они, чуть что, берутся за нож!
Я фыркнул. С шелестом ушла вверх шторка, закрывающая окно на ночь. Утренний зябкий свет проник в комнату. Крупицы микропластика заискрились, затанцевали в воздухе. Робот-пылесос покатился по направляющим, и его телескопический раструб принялся любопытно, с тихим присвистом тыкаться в углы, пазы и ниши. Зашипела ультрафиолетовая станция, стреляя в пространство пучками голубых лучей.
Пора вставать!
Мне вдруг с улыбкой подумалось, что ночными снами, вообще, заморачиваться не стоит. Ничего они не значат. Они, извините, были вчера. А сегодня – сегодня. Новый день. Что там произошло в прошлом, уже не важно. Скоро я вновь увижу Эвер Дикки Хансен. Вот что имеет значение.
Чип-процессор подсказал время: шесть часов тридцать минут. Стена под кухонной вытяжкой и скругленными, подбивающими потолок шкафчиками протаяла в экран. Включился звук.
– …городские программы трудоустройства и помощи в поиске работы позволят жителям не только повысить свой индекс рабочей полезности, но и попасть в списки соискателей мест от самых привлекательных корпораций и производств…
– Другой канал, – сказал я, сбрасывая одеяло.
Экран мигнул. Вместо студии с диктором на нем возник микрорайон, составленный из семи небольших зданий. Здания были отделены друг от друга газонами и тонкими рыжеватыми червячками кирпичных стен. Дрон снимал с высоты, наверное, в двадцать, а то и в тридцать юри. Серые дорожки пересекались под прямыми углами. Часть крыш темнела солнечными панелями.
Детские качели. Беседки. Овалы бассейнов. Брызги деревьев. Богато люди живут, богато, ничего не скажешь.
Дрон летел медленно. Дома появлялись по очереди, вползали в объектив камеры и казались игрушечными. Стелился прозрачный дымок. Первые два дома. Робо-таки на углу. Вторые два дома.
Я уже хотел поменять канал, как за гирляндой фонарей потянулось продолговатое горелое пятно, окруженное остатками стен, будто гнилыми, черными зубами. По пятну как не в себе бродили люди в полицейской форме, синих фуражках, в отдалении лежало тело, накрытое простыней.
Аккуратно переступая шестью тонкими металлическими ногами, изучал пожарище робопаук, находящийся, видимо, под управлением джинкочи-следователя. Из заехавшего на тротуар пожарного фургона к остаткам стен тянулся желтый рукав.
Полоса внизу экрана обозначала микрорайон как Мириоку.
– …годня ночью, – донеслось до меня.
Я даже тряхнул головой. Что это со слухом? Но нет, дальше речь теледиктора полилась без запинки.
– По данным камер наблюдения