Алексей Кольцов. Его жизнь и литературная деятельность. В. В. ОгарковЧитать онлайн книгу.
оно встречалось далеко не часто. И в этом заключается, конечно, одна из причин сильного воздействия поэзии Кольцова на читателей.
Жизнь ребенка-Кольцова ничем не отличалась от жизни детей мещанского круга; на воспитание его обращалось мало внимания, скорее никакого, присмотр был не особенно тщательный: ребенок пользовался свободою, бегал по улицам и, как это обыкновенно водится, простуживался, ушибался и проч. Товарищами детских игр мальчика были младшие сестры его и двоюродный брат. Замечательно, что Кольцов был мальчик хотя и способный, но не бойкий и не живой, а флегматичный, ушедший в себя. Таким он и остался на всю жизнь, хотя под этою спокойною и сдержанною внешностью нередко кипели страсти. Ничто в раннем детстве не указывало на то, что маленький Кольцов будет впоследствии таким прославленным поэтом, – да это открытие, если бы и было сделано, не доставило бы особенного удовольствия домашним.
Когда мальчику исполнилось девять лет, к нему для обучения грамоте пригласили семинариста. Кольцов скоро и недурно приготовился и поступил, минуя приходское, в уездное училище, но был оттуда взят отцом из второго класса, в котором проучился, перейдя из первого, только четыре месяца. На этом ученье Кольцова и окончилось: его знания были совершенно достаточны, по мнению отца, для той роли, к которой сын предназначался. Но, увы, эти знания были ничтожны в глазах любознательного поэта, что обнаружилось перед ним с полною ясностью только тогда, когда уже минувшее трудно было исправить… Впоследствии, несмотря на огромную и страстную жажду знания, жизнь, взявшая в тиски поэта, не дала уже возможности поправить прежних ошибок… Так и остался бедный Кольцов с теми небольшими сведениями, которые приобрел в плохо организованной школе того времени. И что печальнее всего, даже в той области, где так отличился поэт-прасол, в сфере слова, – и здесь недостаточное образование давало себя чувствовать: орфография Кольцова была ужасна, и его произведения совершенно были бы невозможны в печати без самых решительных поправок их в грамматическом отношении.
Вероятно, еще до школы в мальчике проснулись неясно те стремления, которые потом выразились в страстной жажде чтения. Как, под влиянием каких непосредственных причин в человеке вдруг просыпается могучее влечение к миру мыслей и грез, в область «прекрасного», – трудно бывает решить в каждом отдельном случае. Но чтоб это влечение под влиянием того или другого импульса проявилось, человеку необходимо родиться с искрой божией. Немало было в Воронеже детей, чье детство было обставлено во всех отношениях лучше детства Алеши Кольцова, но ни один из них не сделал того, что впоследствии сделал поэт. Едва научившись читать, мальчик страстно отдается книгам: его живое воображение увлекается фантастическими образами сказок, и над произведениями вроде «Бовы» и «Еруслана» он просиживает целые вечера, перечитывая их по нескольку раз; как ни плохи эти аляповатые сказки, но они открывают живому детскому