Фазовый переход. Том 2. «Миттельшпиль». Василий ЗвягинцевЧитать онлайн книгу.
тридцать, предоставляя остальное игре непредставимых случайностей.
С наполеоновских времён сложность общественно-политических систем неизмеримо возросла, как и число субъектов, способных оказывать на них воздействие. Просто за счёт увеличения общей численности дееспособного населения и скорости прохождения и обработки информации. Изучив карту, ознакомившись с донесениями нижестоящих командиров и данными разведки, Бонапарт мог принимать решение, исходя из того, что за ближайшие сутки в обстановке мало что изменится, а сведения о совокупных результатах начатой сегодня масштабной операции станут доступны анализу лишь через несколько дней, а то и на будущей неделе.
А вот сегодня обстоятельства могут меняться намного быстрее, чем обычный человек способен осмыслить происходящее, просто догадаться, что случилось нечто и мир вокруг уже совсем не тот, как минуту назад.
Поэтому единственный способ сохранить контроль за происходящим – перестать быть обычным, выйти за рамки общепринятых стереотипов, здравого смысла, законов (в том числе и законов природы), правил, обычаев и традиций. В 1904 году японцы демонстративно и грубо нарушили принятые среди цивилизованных людей законы войны, напав на русских в Чемульпо и Порт-Артуре без объявления войны и вопреки международному праву. Это в конце концов и принесло им победу в неравной битве. А «мировое сообщество» спокойно проглотило потрясение основ, ибо совершено оно было нужными людьми, в нужное время и в нужном месте и, как тогда казалось, отвечало интересам большинства великих держав. Через тридцать с небольшим лет англосаксы, голландцы и прочая окрестная шваль сообразили, что едва ли стоило так уж радоваться поражению России, но было поздно. Старательно выкормленные из рук, вооружённые и получившие карт-бланш на реализацию любых планов в Китае, Корее и СССР японцы от всей души принялись уничтожать своих «благодетелей». Совершенно так же, как это делал Гитлер в Европе.
Кстати, сами американцы за шесть лет до «первой русско-японской» поступили не менее «остроумно» и подло. Формально ничего не нарушая, они создали «казус белли», взорвав на рейде Гаваны собственный крейсер «Мэн». Плевать на сотню своих моряков, зато Испания была объявлена агрессором и война началась «по всем правилам», с соответствующей нотой и формальным объявлением.
Вот и сейчас – Ойяма должен перестать быть тем, за кого принимает его американский истеблишмент и кое-кто повыше, а когда он сделает то, что смутно пока рисуется его воображению, тогда возмущаться будет поздно. Придётся традиционалистам принимать новую реальность как данность. Был Вестфальский мир, был Ялтинско-Потсдамский[11], теперь возникнет… Никто пока не знает, как его назовут.
И неважно, что для этого придётся пойти на сделку с русскими, до сих пор кажущуюся немыслимой всем «сильным сего, свободного, мира». А главное – не с русскими как с государством Российская Федерация, а вначале
Вестфальский мир 1648 г., завершивший Тридцатилетнюю войну (1618–1648), установил «окончательные» границы в Европе и принцип их «нерушимости», признал полный суверенитет королей, князей и пр. над подвластными им территориями, «невмешательство во внутренние дела». В Ялте и в Потсдаме (1945 г.) лидерами СССР, США и Великобритании были подведены итоги Второй мировой войны, определены принципы послевоенного мироустройства, обозначены «сферы влияния» великих держав.