Концерт отменяется. Марина СероваЧитать онлайн книгу.
влитой.
«Сшит на заказ», – подумала я. Слишком уж хорошо он подчеркивал фигуру, да и качество ткани было заметно даже с того расстояния, сколько было между мной и человеком на тротуаре. Я хоть и любила дорогую одежду, но не считала себя знатоком. Prada от Hermes я бы на глаз, конечно, не отличила. Проще было с часами – самые известные модели легко определялись с расстояния в пару-тройку метров. Сейчас пока было далековато, но обладатель дорогого костюма двигался в мою сторону, так что…
Как я уже говорила, он был высок и неплохо сложен. Не спортсмен, подумала я, но либо достаточно частый посетитель спортзала, либо просто генетика. Везет же кому-то. Светло-русые короткие волосы, высокий лоб, мягко очерченные скулы. Забери у него дорогую машину и костюм – он будет выглядеть обычно. Надень на него невзрачную толстовку и растянутые трико, и он будет выглядеть как тысячи таких же распивающих пиво по подворотням и отжимающих телефоны.
Я отхлебнула кофе, пока мужчина шел от машины в мою сторону. На мне, конечно, дорогого костюма не было, но джинсы, белая блузка и светло-коричневая кожаная куртка сидели ничуть не хуже. А может быть, даже и лучше. Хотя – чего там! – конечно, лучше! Это не значит, что мне доставляло удовольствие видеть, какое впечатление я могу производить, если сама того хочу, но лишний раз получить подтверждение собственной неотразимости никто не будет против.
Мужчина прошел мимо, оставив после себя шлейф какого-то дорого парфюма. Мне не нужно было следить за ним глазами или поворачивать голову – я и так знала, что он прошел мимо меня вглубь веранды, к тому месту, где стоял бариста.
– Один капучино, пожалуйста, – донесся до меня спокойный голос.
– Ну… – Я даже скривилась. Любитель «вкусняшки». Мне не нравилось такое вот, как мне казалось, несоответствие. Я сама, при всей любви к кофе, понимала, по сути, только черный. И да, иногда мне хотелось, чтобы в нем был ликер (сегодня он там был и не был одновременно). А вот эти все молочные нежные привкусы – пусть их оставят себе юные девушки, сидящие в оверсайз-свитерах в антикафе. Нет, конечно, иногда, когда больше ничего не было, я пила и такое – кофе есть кофе.
Мужчина, бросив еще пару неразборчивых фраз бариста и чем-то ее рассмешив, направился к выходу с веранды. Взглянув на меня мельком, он улыбнулся и прошел к машине. Я ответила ему даже не улыбкой, а каким-то неуловимым изменением напряжения в мышцах лица. Выражение глаз не изменилось, но взгляд теперь воспринимался несколько по-другому.
Внезапно мужчина остановился, как будто прислушиваясь к музыке из колонок под крышей веранды, но уже в следующую секунду двинулся дальше.
Дождавшись, пока черный седан двинется дальше по улице, я сделала последний глоток кофе и встала. Становилось зябко, тем более на контрасте с уютом кофейной чашки и теплым светом от ламп на веранде кафе.
Инстинктивно передернув плечами, я зашагала дальше. Кофе немного простимулировал мои мыслительные способности, так что я в очередной