Кто куда, а я в деревню! или Мёд и масло души моей. Ольга ЕсаулковаЧитать онлайн книгу.
прокашлялся и хрипловато, с легкой дрожью запел:
– Издалека долгааааааа,
Течёт река Волгааааааа,
Течёт река Волгааааа,
Конца и края нет…
Пока маньяк выводил для меня свои маньячные рулады, я осмотрела душевую. Слева от меня на стене висел чугунный громоздкий ковшик с длинной ручкой, который всем своим видом говорил: будь смелей, айда на баррикады! И это было как нельзя кстати, потому что если певец-чикатило присмотрел меня в качестве жертвы, медлить было невозможно, он мог в любой момент напасть на меня физически, а не только голосом. «Ну, маньячина проклятый, сейчас я тебе устрою «издалека-долгаааа», – подумала я.
Прикрыв свою мокрую наготу всё тем же цветастым Валиным халатом, резким прыжком я выскочила из душа и с криком «аааааааррррррххххх!!!» обрушила ковшик на голову маньяка, который ойкнул и опал на землю, так и не закончив строку «А мне семнадцааааааать…»
Издав громкий победный клич, я быстро метнулась в сарай и принесла моток бельевой верёвки. Мерзкий мужик пребывал в глубоком обмороке. И поделом! Я связала его и аккуратно привалила к душевой кабине. Внимательный осмотр поверженного врага показал, что «не так страшен чёрт»: маньяк был немолод, сед, тщедушен и очень жалок. На его пепельной голове угрожающе рос внушительных размеров шишак, а небольшие усы топорщились от тяжёлого дыхания. Я понимаю, что в основной своей массе маньяки никогда не выглядят как закоренелые преступники – с наколками, накачанными бицепсами и откровенной жестью во взгляде, но этого товарища мне стало искренне, до щемоты в сердце, жаль, поэтому я приложила к его ушибленной голове смоченную в ледяной воде тряпку. Неужели у меня вот так быстро развился стокгольмский синдром?
Не успела я додумать эту мысль, как послышались шебуршащие шаги по садовой дорожке из гравия, и на поле моей битвы явилась взмыленная (в отличие от меня, всё-таки в переносном смысле) Валюша. Представляете, какая картина открылась перед её ошалевшими глазами? О дааа! Полуголая племянница стоит над связанным мужиком, который в этот самый момент открыл замутнённые глаза и пытался сфокусироваться и осознать действительность.
Я шагнула Валюше навстречу и открыла рот, чтобы рассказать о происшедшем, но Валя не из тех, кто ждёт объяснений, она уже сложила в своей голове два и два и решила действовать согласно полученному ответу: коршуном подлетела к маньяку и заорала на него благим матом, от которого лично у меня заложило уши, что уж говорить о несчастном пленнике:
– Ах ты, мать твою перетак, прыщ ты зеленопопый, да какого же рожна ты тут творишь, головешка мракобесная! Ща я тебе такую канонаду устрою, ты что ли совсем потерял последние капли разума, бездарь пухлоусый!
Неудавшийся чикатило ошалело смотрел на Валю и часто-часто хлопал глазами.
– Валя… Валюша… – прохрипел он. – Я чой-то не понял, за что? За что ты меня так?
– Я? –