Электрические киты. Александр КасавердеЧитать онлайн книгу.
шорох. Для других ничего нет. А для тебя – вот, пожалуйста. Призраки горя. Ты же хорроры смотрел. Знаешь, почему они тут бродят? Потому что мы их туда не отпускаем.
Я смотрю на нее и вижу: зрачков как будто нет, вместо них две Марианские впадины, всасывающие тебя в свою пучину.
– На, – говорит, – тебе должно помочь…
И дала мне пачку феназепама. Сказала, что одна-две таблетки – и сразу все призраки баиньки. Так и сказала. А остается одна прагматичная реальность и тюльпаны. И то ли она меня загипнотизировала, то ли просто свела с ума своим томным голосом. На вид ей было лет тридцать, брюнетка, темные глаза-океаны, в которых можно утонуть. Одним словом, я сразу открыл пачку и съел несколько штук. Главное, чтобы этот призрак в виде тети от меня отстал. И правда, когда я проглотил таблетки, она куда-то исчезла. Правда, как оказалось, только на время.
Но может, она была права в том, что мы не отпускаем призраков. И мне нужно как-то попрощаться с ним. В фильмах ужасов у покойника всегда есть некая тайна. И стоит ее раскрыть, как все страсти прекращаются. Ни на что не похоже? Честно? А я вот думаю, что, похоже, хоррор – это самый реалистичный жанр, более реалистичный, чем экзистенциализм Сартра.
Ну, вы слышали об этом дядьке, который говорил про одиночество в толпе. Что, мол, даже если ты килька в банке и обнимаешь своих потных собратьев в сдавленном вагоне метро, не факт, что между вами есть душевная близость, каждая из килек все равно глубоко одинока, независимо от того, что сдавлена другими потными кильками. Так вот мукузани с феназепамом начали действовать, и я набрел на запертую дверь в подвал. Какие-то шорохи и шуршания доносились с той стороны. Ну, я понял, что не уйду, пока не вскрою, что там скрывается за этой дверью. Через несколько минут я уже стоял в подвале. Дверь вылетела сама собой, стоило надавить сильнее. За письменным столом поднялись бумаги… мне показалось, что я увидел призрак, но потом туман рассеялся.
Пахло мышиным пометом и затхлостью.
Если отец оставил хоть какой-то ключ, я его найду, хоть какую-то улику, может быть – записку, в которой он объяснял свою смерть и давал указания мне, хоть какие-нибудь. Дыхание у меня сперло, кровь ударила в виски. Я судорожно перебирал папки с бумагами, фотоальбомы, старое пыльное тряпье. И случайно наткнулся на портфель…
Мне десять лет, я хочу на день рождения новый велосипед. Заходят папа с мамой. И вручают мне черный портфель. «Теперь ты стал мужчиной». В духе того, что с таким портфелем можно на работу ходить, а для меня работа – это школа. И я почему-то тогда подумал, что ненавижу своих родителей. И правда тонкая психика – ничего не скажешь. Так переживать насчет того, что не получил велосипед. Но портфель этот я забросил в угол и больше никогда его не видел. Вплоть до сегодняшнего дня.
На нем стоял замок с колесиками. Я начал судорожно крутить эти колесики, вспоминать код, который я пытался установить, но безрезультатно.
Ах, хрень… хрень, хрень!
Нужно сфокусироваться.
Как учил Марк. Фокус – это как лазер, который может прожечь